Совсем неплохо для человека, оказавшегося в чужой стране не в переносном, а в прямом смысле, в чём мать родила. Юля понимала, что уже до конца жизни обязана Дане и Юрию, но прежде всего — Руслану.

Итак, чего же у неё нет? Во-первых, денег. Ни копейки, и она не станет просить. А это значит, что она не только ничего, кроме того, что ей предоставили, не сможет купить, но даже куда-нибудь поехать на общественном транспорте. Которым она и дома-то не пользовалась лет пять, потому что везде ездила на машине или велосипеде. К тому же, она всё равно не знала города, да и куда ей было ехать?

Во-вторых, здесь не было компьютера, хотя, если есть «ферма» и камеры, должен был быть интернет. Юля обратила внимание и на то, что телефон, который ей оставила Дана, был не смартфоном, а простой кнопочной «звонилкой», дешёвой, хотя и совершенно новой. Случайность это, или Руслан и его друзья боялись, что в противном случае она не справится с собой и даст о себе знать кому-нибудь из старых знакомых в Занайске через интернет? Она понимала, особенно после разговора с Русланом, что делать этого нельзя, но ей было одиноко, и страшно вот так оборвать все связи. Однако она считала, что справилась бы с собой в любом случае. Юля вышла на балкон и некоторое время дышала свежим летним воздухом, — чувствовалось, что лес совсем рядом. Потом вернулась в комнату и включила телевизор, включив первую попавшуюся программу, и почти не могла на ней сосредоточиться. Даже не могла бы сказать, на каком языке была передача. Потом решила поставить телефон на зарядку и пошла на кухню, потому что Дана сказала, что зарядное устройство находится в стоящей на столе сумке.

Зарядка, действительно, нашлась на дне, а рядом конверт. Открыв его, Юля увидела деньги. Пересчитала — в конверте оказалось три тысячи украинских гривен; она уже знала, что это чуть больше ста долларов по курсу, или семи тысяч рублей. Она схватила телефон, чтобы позвонить Дане или Руслану, но тут же подумала: а что она им скажет? "Заберите деньги, мне не нужно!»? Во-первых, ей нужно, и они об этом знают, как знает и она сама. Во-вторых, звонить из-за этого Дане, которая занята двадцать пять часов в сутки, или Руслану, для которого (он, судя по всему, крупный бизнесмен) это вообще не деньги? Её поднимут на смех, и будут правы. И, в конце концов, Руслан же сказал: пользуйся всем, что найдёшь в квартире.

Юля снова забралась на диван. И по-настоящему расплакалась впервые с того момента, когда пришла в себя в той яме.

Глава 7.

Ворота перед Русланом распахнулись. Хорошо, подумал он, когда охрана знает тебя не только «в лицо», но и «в шлем». Поприветствовав рукой охранника в будке, он тронул мотоцикл с места и, проехав по территории, припарковался в метре от проходной. Это была его привилегия, но не как одного из руководителей «Зеерат Украина», а как мотоциклиста.

Пока он снимал перчатки и шлем, с парковки подошли двое приехавших на работу инженеров и директор, доктор Ханс Йонгс. Они о чём-то оживлённо переговаривались на английском, и разговор шёл явно не о работе. Отношения на фирме были весьма неформальными, и, конечно же, никакого дресс-кода (в разумных пределах). Последнее было Руслану очень на руку, так как позволяло приезжать на мотоцикле в нормальной экипировке. Он, конечно, будучи вице-президентом, в любом случае мог бы игнорировать дресс-код, но лучше было не выбиваться из коллектива.

Все трое поздоровались с ним, а один из инженеров (выглядевший так, как будто собрался в отпуск, а не на работу, — если не считать сумки для ноутбука в руках) сказал:

— Ханс говорит, что по тебе можно часы сверять: появляешься точно, когда обещал. Минута в минуту. А я говорю, что можно заключать пари, на чём ты приедешь. Вариантов у тебя столько! И никогда не угадаешь.

— Ни в коем случае не начинайте этим заниматься, Дима. А то вам всем придётся давать мне взятки, чтобы выигрывать пари. А тогда, во-первых, я перестану получать удовольствие, а во-вторых, все пари будет выигрывать Ханс: у него зарплата больше! — Все рассмеялись. — Что у нас сегодня?

Обычное место работы Руслана было в киевском офисе. Но нередко ему приходилось бывать и здесь, на заводе, когда возникали проблемы с производством новых разработок, за которые он отвечал. Точнее, которые были его детищем. Он любил бывать здесь, любил работать не с бумажками, а с «железом». Недостаток у таких поездок был один: они занимали много времени. Завод находился за городом, но точно с противоположной его стороны от дома Руслана, поэтому ему приходилось пересекать весь Киев, чтобы попасть сюда. Если погода позволяла приехать на мотоцикле, это и экономило время (дорожных заторов для мотоциклиста не существует), и приносило удовольствие.

— Обычные дела. Элементы не приехали. — Пожал плечами Ханс. — Похоже, китайцы не знают, что такое пунктуальность, а ваша таможня — тем более!

— Ну, с китайцами я ничего не могу поделать. А что касается таможни — скинешь мне на почту, где и что. Я попробую с ними разобраться. — Строго говоря, это не было обязанностями технического вице-президента, но знакомства Руслана в силовых структурах помогали решить многие проблемы. При этом он принципиально никогда не просил откровенно нарушать закон, но считал, что такие связи можно использовать, чтобы преодолевать тормозящую бизнес бюрократию, когда та сама нарушает закон, или когда её представители намекают на взятки. Либо когда надо было помочь человеку в беде, как в случае с Юлей. — Но вы же меня не поэтому попросили приехать?