— Кому неймётся? — Раздался в трубке жизнерадостный баритон. На самом деле генерал прекрасно знал, кто звонит. И на экране его собственного телефона это было видно, и номер этот не каждый знал.

— Тот, кому всегда неймётся! — Рассмеялся Руслан. Палыч думал о нём именно так. Хотя и помогал, — знакомство это было обоюдно полезным.

— Раз звонишь, значит, тебе что-то надо.

— Ну вы же занятый человек, чтобы вам звонить просто так, поболтать! — В голосе Руслана всё ещё звучал юмор. — А вообще, хотел к вам подъехать, посоветоваться. В конце дня можно?

Последовала пауза — генерал явно сверялся со своим расписанием. А потом ответил:

— А если вечером ко мне домой? Нам тогда никто не помешает.

— В квартиру или за город? — Уточнил Руслан. Ему приходилось бывать у Палыча в гостях и в городе, и в загородном доме.

— За город. Мои на отдыхе. Я же говорю, нам никто не помешает…

— Хорошо, подъеду. Спасибо.

Связь прервалась, и Руслан сделал ещё один звонок, — главному в его новой команде по разработке электромотоцикла. Там тоже нужно было контролировать, как идут дела.

В конце концов, в этом заключалась задача менеджера.

Яна очнулась от полудрёмы, когда снова раздался звук открывающейся первой двери. Она уже знала, через какое время откроется вторая; так и случилось. Мужчина, с которым она уже разговаривала, но которого не видела, снова стоял рядом с ней. Что он теперь сделает? Опять начнёт пытать удушьем? Или сразу задаст вопросы? Или убьёт? Сама Яна ни о чём спрашивать не решилась.

Когда вдруг почувствовала прикосновение к шее, потом — что-то похожее на удар током, и тут же потеряла сознание.

Тот, кого она мысленно называла тюремщиком, сразу приступил к работе. Он отнёсся к задаче ответственно и всё делал тщательно, жизнь многому его научила. А что именно делать и как, подробно проинструктировал Денис.

Сначала двумя пластиковыми хомутами он скрепил ноги девушки в коленях и в лодыжках. Потом такой же хомут затянул на её запястьях, — для этого пришлось наклониться до пола. И лишь после этого достал из кармана небольшую отвёртку и открутил винты на сантехнических хомутах, которые были надеты на локти пленницы. Она тут же упала, — пришлось поддержать, чтобы головой не ударилась о пол. Место стягивавшей локти металлической конструкции тут же занял ещё один пластиковый хомут. Теперь Яна, даже когда придёт в себя, не сможет освободиться самостоятельно, а вот перетащить её можно было куда угодно.

Теперь настал черёд скотча, которым тюремщик заклеил девушке губы. Заранее приготовленная чёрная повязка оказалась на её глазах. Всего этого Яна, конечно, не чувствовала.

Теперь можно было вынести её наверх. Это было нетрудно, Яна была хрупкой девушкой. Вход в погреб находился в углу между домом и гаражом, так что никто посторонний не мог увидеть, как девушку положили в багажник зелёного «Ланоса», специально подогнанного вплотную к двери. Теперь оставалось сделать так, чтобы она не дёргалась по дороге. Лежащей на животе девушке тюремщик согнул ноги в коленях, взял прочную верёвку и связал их со стянутыми за спиной руками. Когда придёт в себя, будет больно, подумал он. Впрочем, неважно. Главное, чтобы было тихо.

Выехав со двора, он включил радио почти на максимальную громкость и влился в поток транспорта на выезд из города. Теперь главным было не выделяться, не ехать ни слишком быстро, ни слишком медленно, чтобы у случайного полицейского не возникло желания остановить его.

Напарник Дениса был только рад избавиться от непрошенной гостьи своего погреба.

Когда Яна пришла в себя, вокруг по-прежнему была темнота. Она не сразу поняла, что находится теперь в другой позе. На животе, с руками и ногами, стянутыми за спиной, и заклеенным ртом. Но теперь она уже почти не могла пошевелиться. Только помотать головой.

Ещё она почувствовала движение. Значит, её куда-то везут.

Чем бы ни связали её теперь, это не был металл. Можно было бы попробовать освободиться, хотя бы найти, за что зацепиться путами и разорвать их, в багажнике наверняка нашлось бы что-то металлическое. Но у девушки просто не осталось сил, ни моральных, ни физических. Она смирилась со всем, что могло бы с ней произойти. Яна даже не пыталась повернуться так, чтобы меньше чувствовать удары, когда машину подбрасывало на неровностях. Только страдала. Впрочем, ей больше ничего не оставалось делать.

Автомобиль снизил скорость, и его начало подбрасывать сильнее. Каким-то краем сознания Яна поняла, что они съехали с асфальта. И ещё — что это конец. И больше она ничего не может сделать. Вообще ничего. Что с ней случится, не зависит от неё самой ни на грамм. А тем, от кого зависит, окончательное решение, похоже, уже принято.

Автомобиль остановился, двигатель перестал работать. Яна услышала, как открылась дверь, а потом поднялась крышка багажника над ней. Только теперь девушка поняла, что у неё на глазах повязка, и она не видит ничего вокруг. И тут что-то, державшее в напряжении всё её тело, исчезло, ноги разогнулись в коленях. Чьи-то сильные руки подняли её и положили на землю.