Силы обороны Доминики постоянно росли. Если в конце шестидесятых их личный состав насчитывал, то в начале семидесятых в их рядах числилось сто двадцать волонтёров, бывших в подчинении небольшого штаба в составе четырёх или пяти человек, получавших месячное жалование. Волонтёры также получали вознаграждение за посещение занятий и тренировок, но оно было мизерным и составляло всего 24 цента за раз. Силы обороны имели вспомогательный женский персонал, численность которого достигала двух десятков человек. Женщины не считались военнослужащими, хотя выполняли множество хозяйственных работ. Большая часть добровольцев являлись государственными чиновниками, учителями или служащими. В той или иной мере они поддерживали политику лейбористов и были готовы её поддержать далее. На протяжении пяти лет волонтёры использовались для церемониальных целей и только иногда помогали полиции. Реального боевого опыта они не имели, но Т. Бертран и Д. Чамберс прекрасно обучили их маршировать и стрелять по мишеням. Они даже создали небольшой военный оркестр, которым руководил талантливый музыкант Бенджамен Аштон, служивший ранее в силах обороны Монсеррата.

События 16 декабря 1971 года продемонстрировали их явную неспособность Сил обороны Доминики противостоять мятежникам. Лейтенант Роберт Бернабе задержался и не мог выступить во главе солдат. Э. Джонсон тоже отсутствовал в штабе. Его заместитель Т. Бертран передал командование отрядом Джону Чамберсу. Лейтенант исполнил приказ и привёл вооружённых винтовками со штыками солдат для охраны здания. Белый иностранец во главе шеренги волонтёров привёл в бешенство толпу, насчитывающую от трёх до пяти тысяч человек. Демонстранты сбили с ног лейтенанта Д. Чамберса, оттеснили солдат и заставили их отступить в казармы. Слабая боеспособность вооруженных сил озадачила Э. Леблана, и он пригласил британских офицеров для тренировки волонтёров.

Экономическая ситуация в Карибском регионе продолжала ухудшаться, заставляя правительства всех без исключения карибских островов искать собственные пути развития народного хозяйства. В этих условиях ни о каком региональном сотрудничестве между ними не могло быть и речи. В августе 1972 года правительство Доминики объявило о выходе из Ассоциации свободной торговли и обнародовала проект интеграции с Гайаной. Контакты с леворадикальным правительством Гайаны вызвали недовольство Эдварда Уильямса, консервативно настроенного премьера Тринидада и Тобаго, который долгое время считал Доминику своим сателлитом, а Эдуарда Леблана – единомышленником. Используя выход Доминики, как предлог, он в одностороннем порядке прекратил финансирование Молодёжного Лагеря и отменил льготные тарифы на авиаперелёты. В результате этого на какой-то момент остров даже остался без воздушного сообщения. Отсутствие в бюджете средств привело к прекращению финансирования кадетского корпуса Доминики и его ликвидации. Это вызвало очередной взрыв недовольства среди населения. Чтобы снять накал страстей, Э. Леблан публично отказался от проекта интеграции, и это вызвало неудовольствие Ф. Бернема. Безнадёжная экономическая ситуация, сложившаяся на Доминике, подтачивала популярность премьера и с каждым годом сокращала число его приверженцев. Это, в частности, проявилось в том, что его основная опора – профсоюзы, постепенно выходили из-под контроля его партии. Э. Леблан ещё два года сохранял пост главы правительства, лавируя между правыми и левыми, с трудом выбивая деньги из метрополии и различных международных фондов. Леблан постарался помочь полиции бороться с растаманами, возродив институт вспомогательных констеблей. Однако, эта мера оказалась неэффективной, поскольку нашлось всего полтора десятка человек, желавших лазать по горам и джунглям в поисках «страшил». Его молодой помощник предлагал более радикальные методы улучшения финансового положения, предлагая ввести офшорное законодательство, установить режим порто-франко или открыть казино, но более осторожный и опытный политик Э.Леблан не давал хода его прожектам. Политика лавирования приносила свои плоды, позволяя лейбористам удерживаться у власти.

Нуждаясь в региональном союзнике, Ф. Бернем всё же оказывал кое-какую поддержку Доминике. Экономическую помощь гайанский лидер связывал с проектом интеграции острова. Когда это не получилось, он стал искать сближение с Эдвардом Уильямсом и преуспел в этом. После того, как ЕАСТ прекратила своё существование в 1972 году, премьер-министр Тринидада выступил с новой политической инициативой – проектом созданием Карибского общего рынка. Неожиданно для всех лидер Гайаны стал активно поддержать новый проект Эдварда Уильямса. Ровно год спустя после самоликвидации КАСТ, 1 августа 1973 года, четыре самые крупные англоязычные страны Карибского региона (Гайана, Ямайка, Барбадос и Тринидад) подписали на американской базе в Чагуарамасе договор о создании общего рынка, начав новый этап интеграции. Переговоры происходили на фоне надвигающегося экономического кризиса. В преддверии его Эдвард Уильямс, ожидая сложные времена, даже готовился подать в отставку, несмотря на почти полную поддержку его внутренней политики населением. Ситуацию спасла арабо-израильская война 1973 года, которая привела к повышению цен на энергоносители и превратила Тринидад и Тобаго в богатейшую страну региона. На острове начался экономический бум, в результате которого значительно выросли заработная плата и уровень жизни.

Смена лидера

27 июля 1974 года Э. Леблан неожиданно объявил о своей отставке с поста премьера, который он беспрерывно занимал тринадцать с половиной лет, и уходе из политики. Его преемником стал тридцатитрёхлетний Патрик Джон, его заместитель. Ни сразу, ни впоследствии экс-премьер не давал никаких объяснений о причинах своего решения. По мнению его близкого окружения, пятидесятилетний Эдуард Оливер Леблан устал от давления на него со всех сторон: оппозиции, коллег и партнёров. Он вернулся в своё родное селение Вьел-Кейс, где встретил старость. Эдуарду Леблану ещё дважды пришлось послужить своему родному острову. В 1977 году бывший премьер был назначен делегатом на Конституционную конференцию в Лондоне, чтобы обсудить условия предоставления политической независимости Доминики. В 1983 году Леблан был включён в состав комитета по пересмотру Конституции. Экс-премьер умер в 2004 году в возрасте 81 года и стал свидетелем триумфального возвращения лейбористов к власти.

Даже поверхностный анализ доступной информации позволяет усомниться в официальной версии отставки Эдуарда Леблана. Взгляд со стороны позволяет выявить несколько причин, которые могли подвигнуть пятидесятилетнего политика со сцены. Безусловно, премьер-министр Доминики испытывал сильное давление со стороны оппозиции и предвидел экономический крах. В 1974 году цена на бананы, дававших три четверти экспортной выручки стране упала с девяти до пяти фунтов за фунт. Аналогичная ситуация сложилась с ценами на масла. Попытки Э. Леблана привлечь международную помощь, используя старые связи, давали мизерный результат. Патрик Джон предлагал перейти к «политике открытых дверей», привлекая иностранный капитал различного рода льготами и послаблениями, но премьер придерживался мнения, что деньги сомнительного происхождения только повредят экономике острова.

Другим животрепещущим вопросом стало отношение власти к растаманам. Эта тема вызвала сильные разногласия в правительстве. Премьер придерживался мнения, что борьба со «страшилами» является прерогатива полиции и предлагал увеличить число специальных констеблей. Патрик Джон доказывал, что полиция недееспособна и искренне считал, что от присутствия «страшил» на острове можно избавиться только силой. Для этого он предлагал создать вооружённые силы, наподобие «мангустов» Э.Гейри. Э.Леблан противился этому: по его мнению, регулярная армия стала бы большой обузой бюджету острова. Дискуссия по этому вопросу обострилась после трагических событий, когда на традиционном карнавале 1974 года был убит американский турист Альберт Джирасек. Полиция Доминики раследовала этот случай и обвинила в этом злодеянии «страшил» Десмонда «Раса Кабинда» Троттера и Роя Масона. Растаманы сплотились для их защиты и организовали комитет, в который вошли адепты «Чёрной силы»: Бриан Аллейн с Доминики, Харли Мосли и Р.Л. Кларк от Барбадоса, гайанец Майлс ФицКларк, Кристофер Блэкмен от Карибской Ассоциации баров и гренадский адвокат Морис Бишоп. Он выступил на процессе защитником, доказывая, что Д.Троттер и Р.Масон непричастны к убийству А. Джирасека. Его совершил сын кого-то из высших правительственных чиновников, а полиция подтасовала улики. Хотя эта версия не имела доказательной базы и была отвергнута во время судебного заседания, её широко пропагандировали растаманы.

Деятели «Чёрной силы» очень рассчитывали, что Э. Леблан солидаризируется с ними и снимет обвинения с Масона и Троттера. Для этого были все основания: незадолго до этого премьер-министр Доминики, несмотря на катастрофическое положение казны Доминики, предложил парламенту выделить 1000 долларов для поддержки АНК. И если Леблан ещё колебался в деле Джирасека, то Патрик Джон занимал жёсткую позицию. Вице-премьер не скрывал своего мнения по этому вопросу: он считал, что хулиганские выходки растаманов не только тревожат островитян, но и отпугивают туристов и инвесторов. Накануне процесса он сделал официальное заявление, в котором сообщил об ужесточении мер по отношению к «страшилам». Э. Леблану пришлось уступить в этом вопросе. 20 августа виновные предстали перед королевским судом, который приговорил Десмонда Троттера к смертной казни, а Масона оправдал. Приговор вызвал бурную реакцию мировой общественности, добившейся замены казни на пожизненное заключение. Вопрос интеграции с Гайаной также оставался больной темой для Э. Леблану, который после событий 1970 года оказался в неоплатном долгу у Ф. Бернема. Возможно, угроза огласки стала дополнительным стимулом отставки Э. Леблана. Косвенным доказательством этому служит тот, факт, что сразу после своего вступления в должность премьер-министра Джон назначил своего конфидента гайанца Леонарда Остина на должность генерального атторнея (министра юстиции) Доминики.