Ринсир рассмеялся, поцеловал меня в макушку.

— Прости, мой снежный цветок, но больше я не могу ждать.

Я не успела осознать смысл сказанного, когда мы провалились в портал.

Мы начали целоваться сразу же, словно только этого и ждали, и, наконец, дорвались друг до друга. Весь день я чувствовала, как жар внутри только усиливается, плавилась от пылающих взглядов Ринсира, его прикосновений и поцелуев, которые становились все сильнее.

Он отпустил лишь на мгновение, позволяя отдышаться, а потом стянул с меня зимний плащ, подхватил на руки и понес куда-то через освещенный магическими огнями дом, наверх. Обстановку я почти не рассмотрела, поглощенная эмоциями и поцелуями.

Ринсир бережно посадил меня на постель, стал расшнуровывать мои ботинки, а я потрясенно смотрела на снежные цветы, которые были расставлены по комнате. Спальня буквально тонула в них, пропиталась горьковатым свежим запахом.

— Розы в ванной, — прохрипел Ринсир, скользя руками по моему телу. — Иди уже ко мне, мой снежный цветок. — Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, — отозвалась в ответ.

Как он меня раздевал, я не помню. Все слилось, смешалось от эмоций и ощущений. Я выгибалась в его руках, вскрикивала и сгорала от огня, что сжигал внутри. А Ринсир… мой дракон оставался безумно нежным. И скользил по мне, изучал медленно, осторожно, бережно.

— Убью, — в итоге прохрипела я. — С ума сойду с тобой.

— Страстная, чувственная девочка, — в мои губы отозвался он.

И обрушился на меня огнем, сметая остатки самообладания. Тут же замер, вгляделся в мои глаза:

— Вероника…

И столько в его голосе всего пряталось, когда он понял, что других мужчин в моей жизни не было. Только он. Единственный.

Я потянулась к его губам, и сопротивляться Ринсир уже не мог. Мы вспыхнули, как мотыльки в огне, отдаваясь друг другу, даря крылья, способные поднять в небеса к самым далеким и ярким звездам.

Эта была для меня самая удивительная ночь, волшебная, наполненная любовью. Когда ты вся обнажена до последнего кусочка души, вся на ладони. Ни тайн, ни запретов, ни страхов. И даже если тебя предавали… Можно гореть. Можно. Если рядом найдется тот, кто поделится теплом и светом, вернет веру в себя. Станет твоим счастьем.

Я пришла в себя не сразу. Вдыхая запах снежных цветов, слушая дыхание мужчины, покрывающего мою спину поцелуями, рассматривая пылающий в камине огонь.

— Моя королева…

Я вздрогнула и повернулась к Ринсиру. С растрепанными волосами, искусанными губами и абсолютно невменяемая от одного его сияющего взгляда.

— Я вроде еще не замужем, — улыбнулась, принимая его ласки.

Он скользнул по моей руке, приподнял ее, и я подскочила, охнув. На запястье красовался брачный узор! Серебряные нити силы моего дракона переплелись с моими золотыми.

— Ледяная полночь же, мой снежный цветок. В это время не нужны никакие ритуалы. Если вместе, то сами боги свяжут судьбу.

— Ты знаешь, я как-то не готова стать…

— Женой?

— Королевой, — фыркнула в ответ.

И так захотелось сейчас позвать метлу, сесть и сбежать…

— Пожалуй, я проверю, смогу ли тебя переубедить, моя ведьмочка.

И этот невыносимый драконище даже не дал мне окончательно прийти в себя. Зацелованная, заласканная им до смятых скомканных простыней на постели, до искусанных от едва сдерживаемого крика губ, к концу ночи я сдалась.

— Отомщу, — просипела севшим голосом. — Вот сил наберусь и точно отомщу. Аргументы он подобрал…

— Буду ждать с нетерпением, — прошептал Ринсир, когда я уплывала в сон.

В следующий раз я проснулась от звука разгулявшейся метели, стучавшейся в окна. Выбираться из теплых объятий Ринсира не хотелось. Потерлась щекой о его плечо, словно довольная кошка, чувствуя, как моя сила в разы увеличилась. Надо же, совсем забыла, что у меня тут еще вместе со свадьбой чисто случайно произошла инициация. Сдается, ректор Арлетар, узнав о таком, начнет строить новые щиты для Академии Всех Стихий. Он со мной и так справиться не особо мог, а тут… необученная ведьма с огромным магическим резервом. Чую будет весело. Всем.

Вьюга снова запела песню, сыпанув звездочками-снежниками в стекло. Ринсир зашевелился, развернул меня к себе и провел пальцами по щеке. Сонный, с поволокой в глазах, со спутанными волосами, теплый и родной… И я опять желала его, словно и не было у нас прошедшей ночи. Немыслимо!

— А там… метель, — зачем-то сообщила я.

— Знаю. Я силу выпустил.

Я покосилась на окна, за которыми начинался конец света, поразилась его мощи.

— Ты делаешь меня сильнее.

— И надолго она? — не удержалась я. — Мы же собирались вернуться… эммм…