Оглянувшись, я заметила на горизонте далёкие шпили чёрного замка. Интересно, Темнейший уже собирает армию или сидит в своём кабинете над картами, размышляя вместе с Хормом и Сивером, куда лучше ударить?

Лишь когда замок скрылся за спиной и перестал мозолить глаза своими башнями, я устремила взгляд вперёд, к виднеющимся горам, показавшимся мне какими — то мелкими. Старое здание обсерватории я тоже усмотрела сразу, поразившись, насколько Усыпальница в здешних горах отличается от той, что расположена в замке Предков. Если здесь была почти пугающая пустота, то там была живая тьма, готовая как отвергнуть тебя, так и принять.

Солнце уже пекло затылок, когда Червь перемахнул через горы и заскользил над высокими дубами. Эрон поражённо выдохнул, усмотрев вдалеке горизонт с городом, застывшем в первые дни болезни. Даже не верилось, что уже почти двадцать лет нелюди там томятся в хрустале. А ведь это был большой город, построенный из горного хрусталя, насколько усмотрел мой взгляд. Как же хотелось прогуляться по его улицам и застать жизнь, когда она там ещё была.

Червь извернулся в воздухе, выпустив из носа кольца горячего пара и направившись в сторону громадной поляны, покрытой хрусталём.

— Разве мы должны лететь не к озеру? — осторожно поинтересовалась я, переглянувшись с Эроном.

— Это и есть озеро, — тихо ответил тот. — Но оно покрылось хрусталём.

По моей спине прошлись мурашки, и вглядевшись, я действительно поняла, что это озеро. Идеально круглое, сверкающее серебром на поверхности и при этом скрывающее дно. Когда — то к этому озеру приходил владыка со своей женой, и то определяло, достойны ли они жить вместе. Если да, то человеческая женщина становилось бессмертной ровно до тех пор, пока жив её супруг. Наверное, слушая эту красивую легенду из уст Темнейшего, я какой — то частью подсознания мечтала, что бы озеро одобрило наш союз. Но сейчас я знаю — оно бы это не сделало.

Червь начал снижаться, прежде чем и вовсе замер над озером, свернувшись кольцом и посматривая на нас своими рыже — золотыми глазами. Ждал, что же мы будем делать дальше.

Эрон бесшумно вынул из ножен свой меч, молча смотря, как я передаю ему кинжал, и аккуратно скрепил их вместе с помощью Кольца. Лезвия тут же вспыхнули на свету алым и голубым, совсем как пламя и лёд.

— Готова? — тихо спросил он, протянув мне грозный меч.

— А ты? — так же тихо прошептала я, сжав его ладонь на рукояти и смотря в глаза.

— Нет. — Эрон улыбнулся.

— Я тоже.

Мы одновременно опустили глаза на хрустальную поверхность озера Правды. В моей голове тут же вспыхнула мысль — если мы спрыгнем, то разобьёмся об стекло или тут же обратимся в изящные фигуры из кристалла?

— Самая безумная вещь, которую я только делал, — услышала я голос Эрона.

— А у тебя их было много?

Цвета шоколада глаза замерли на мне.

— Поверь мне — достаточно, — усмехнулся он, и поколебавшись, вдруг произнёс: — Не отпускай мою руку ни в коем случае.

— Хорошо…

— Обещай.

— Обещаю.

На лице Эрона мелькнуло что — то сродни ухмылки, и задержав дыхание, он потянул меня за собой. Я не смела зажмуриться, ощутив лишь холодный воздух, облизнувший лицо и забравшийся под рубашку. Хрусталь даже не отразил нас, но когда до него оставался метр, вдруг разверзся, являя чёрную воду. Вовремя глотнув воздуха, мы без лишнего всплеска нырнули. Я вмиг ощутила тяжесть мечей, что камнем потянули на дно — оставалось только следовать за ними, ощущая тёплую кожу Эрона.

По сторонам мелькали прозрачные пузырьки, больше похожие на звёзды. На несколько долгих секунд мне показалось, что озеро открывает портал в другие миры — вода напоминала ночное небо, а тусклый белый камень, выпирающий со дна — луну. Мечи так и стремились к нему.

Лёгкие закололо огнём, а пальцы сковал холод, медленно пробирающийся к груди. Я лишь стиснула зубы, не сводя взгляда с белого камня, похожего больше на постамент, с высеченными рунами в виде круга. Туда мечи и направлялись, прежде чем с лязгом, от которого защемило уши, коснуться камня.

Ноги скользнули по усеянному галькой дну, и я даже удивилась, насколько тяжёлым стало моё тело.

Нечто тёплое сжало свободную руку, и повернувшись, отчего волосы веером заструились в воде, я взглянула на Эрона. С моих губ сорвались пузырьки воздуха, когда я заметила сверкающий в белом свете камня хрусталь на его плече и шее. Мой взгляд скользнул по собственным пальцам, остекленевшим и больше не двигающимся.

Глаза защипали слёзы, растворившиеся в воде. Может, Эрон их увидел или просто почувствовал, но его пальцы сильнее сжались на моей ладони, притянув к себе. Я ощутила необычайный холод его тела, ощущая, как наши пальцы уже взял хрусталь. Даже если бы мы хотели, то уже не смогли бы разъединить их.