– Умный, – осадил меня Козлыблин саркастически. – Друга похоронил и рад. А тот возьми да воскресни, вот досада-то!..

– Вадик, – сказал я сдержанно. – Я ОЧЕНЬ рад тебя видеть. Правда. Мы все ОЧЕНЬ за тебя переживали. Но мудила ты редкостный, и это неопровержимый факт. Так что или ты внятно объяснишь мне, где ты и что с тобой произошло, или я отключусь.

– Да чего тут объяснять? – внемля моим доводам, взял он на тон ниже. – Все просто. Мое тело пока что находится на Марсе, оно в коме. А душу я скачал в сеть.

– Что-что? – не поверил я своим ушам.

– Что слышал. Ты кино древнее видел – «Газонокосильщик»? Плоское ещё.

– Смотрел. В детстве.

– Ну, вот. Кто-то ведь должен был стать первым виртуалом.

Я открыл рот, сам еще не понимая, то ли от удивления, то ли, чтобы что-то сказать, но Козлыблин опередил меня:

– Постой-постой. К тебе тут из роддома ломятся. Принимай поздравления, я на тебя позже выйду.

И его небритая рожа уступила место давно ожидаемому личику симпатичной медицинской сестрички.

Когда Кристина торжественно внесла ребенка в дом, я взял его на руки, порывисто склонился над ним… И молчавший доселе перевязанный синей лентой сверток разразился дикими воплями. Выхватив его у меня из рук, Кристина вскричала:

Страшилище! Ты напугал ребенка!

– Чем?! – поразился я.

– «Чем, чем»! Волоснёй!

«Волоснёй»?! Ну и словечко… Меня предупреждали, что женщины после рождения ребенка деградируют, но я не ожидал, что этот процесс будет таким стремительным.

– Давно пора постричься, – бросила Кристина, неистово тряся сверток.

– Между прочим, заметил я, эта «волосня» часть моего сценического имиджа.

– Купи парик. На шампуне сэкономим. Когда Степка, наконец, затих, она сообщила полушепотом: – Воспитанием сына я буду заниматься сама. И сама выберу ему гувернантку.

Я не стал распространяться на тему того, что понятие «сама» и понятие «гувернантка» входят между собой в явное противоречие. Я уже давно смирился с мыслью, что лучший способ не иметь неприятностей, это не спорить с Кристиной. Иногда я даже удивляюсь, откуда берутся неприятности у других людей, если у них нет Кристины.

– Дать объявление? – шепнул я смиренно.

Кристина осторожно, как сапер мину, положила сверток в кроватку и тронула клавишу на ее спинке. Кровать плавно закачалась. Кристина обернулась ко мне, и на лице ее обнаружилась язвительная усмешка:

– Да? – спросила она вполголоса. – Объявление? Специально для маньяков? Ты не знаешь, что маньяки находят своих будущих жертв в основном по объявлениям?

– Откуда ж мне это знать? – пожал я плечами, чувствуя себя детоубийцей. – Но как тогда мы будем искать гувернантку?

– Да уж как-нибудь найдем, – успокоила меня Кристина. – Я сама найду. Тем более что гувернантка нам нужна виртуальная, это сейчас модно и очень удобно.

– А как это? – удивился я.

Она посмотрела на меня с нескрываемой жалостью. Как смотрят на убогих. Потом заговорила нарочито медленно, четко и разборчиво:

– Очень просто. Через камеру виртуальная гувернантка непрерывно наблюдает за ребенком по сети, читает ему сказки, поет песни, короче, всячески развлекает. Попозже она будет учить ребенка говорить. А сейчас, если надо, укачает его с помощью дистанционного привода. Ну, а уж когда нужно будет покормить его или перепеленать, сообщит об этом матери. – И, как бы на всякий случай, пояснила: – То есть – мне.

– Ты уверена, что это значительно облегчит нам жизнь? – усомнился я. – Настоящая, невиртуальная гувернантка и покормила бы сама и переодела…

– Да?! Какой ты, все-таки, милый. Тебе просто не терпится подпустить к нашему ребенку чужую тётку. Сделать ее доступ в наш дом свободным… А что ты знаешь о ней?! Ладно, если она просто воровка, а вдруг она какая-нибудь извращенка или психопатка, или, например, сатанистска?.. Тебе хочется, чтобы нашего ребенка принесли в жертву дьяволу?!

– Ну, с какой стати?! – запротестовал было я, но она тут же осадила меня:

– Ты хочешь сказать, что подобные вещи случаются крайне редко? Да, это так. Но они случаются. И если это случится именно с нами, вряд ли мы успокоимся тем, что подобные вещи случаются крайне редко… И вообще. Я так и знала, что, только мы приедем домой, ты начнешь лезть к нам со своими дурацкими советами.

«С какими советами?! К кому «к нам»?!» – поразился я. Но на этот раз стойко промолчал. А Кристина продолжала:

– Давай договоримся. Ближайшие пять лет ты не будешь вмешиваться в процесс воспитания ребенка. Потом – посмотрим. Потом ему, возможно, и понадобится твердая мужская рука, отцовский пример и тому подобное. А пока твое дело зарабатывать деньги, моё – заботиться о ребенке. Договорились?