Всплеск тепла где-то в груди, стремительно похолодевшие ладони, слабость, охватившая еще стремительнее… и холодный вопрос:

— Полегчало?

В черных глазах Арнела плескалась откровенная насмешка.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга: я — с нарастающей яростью, он — явно готовясь ее встретить, а затем…

— Нет, — исключительно из желания уязвить противника отрезала я.

Дракон издевательски изогнул бровь и медленно, очень медленно склонился к моим губам.

— Vetitum! — прошипела заклинание запрета.

Оно было эффективным и действовало даже на профессора Стентона. Но Арнел лишь усмехнулся, укоризненно покачав головой, и повторно прикоснулся к моим губам.

Сильные руки на моей талии, властный поцелуй и толика ментальной магии, которая самым невероятным образом вдруг воскресила все, что у меня когда-либо было с мужчинами. Абсолютно все!

— Да, любовницей Стентону вы явно не были, — отстранившись, уверенно заявил дракон.

И после данного заявления, развернувшись, покинул мой кабинет, оставив меня в состоянии уже даже не ярости — бешенства.

Сложно сказать, но за несколько мгновений он умудрился просмотреть все, что я вообще испытывала когда-либо в отношении сильного пола: случайное соприкосновение рукавами с Жоржем, от которого я краснела еще полдня, момент одного из опытов с профессором Стентоном, который тоже был вынужден раздеваться до пояса, вид прошедшего трансформацию оборотня из службы личной охраны императора, оставивший неизгладимый след в моей неокрепшей юной психике своими… физиологическими особенностями, и снова Жорж, его поцелуй в момент, когда он пытался переубедить меня по поводу принятого решения, после которого я несколько часов рыдала в ванной.

И Арнел увидел все это!

Мне оставалось лишь негодовать, сжимая кулаки и слыша, как оба лорда покидают мой дом, а мистер Уоллан благополучно захлопывает дверь за ними.

Что ж, это и к лучшему — следующую четверть часа я долго и старательно умывалась, стараясь хоть как-то остудить пылающее от стыда лицо, затем вернулась к спискам, пытаясь отвлечься.

Но игнорировать тот факт, что за несколько дней Арнел стал сильнее, было невозможно.

Я снова и снова возвращалась мыслями даже не к поцелую, а к тому, с какой легкостью он просмотрел мои воспоминания, и если в день смерти его невесты ему пришлось столкнуться с моим сопротивлением, попросту снесенным драконом, то сейчас… Арнел мое естественное магическое сопротивление обошел так невозмутимо, легко и естественно, что это пугало все больше и больше по мере осознания произошедшего.

При этом мы много опытов проводили с профессором Стентоном, немало с иными драконами, но я никогда ни с чем подобным не сталкивалась. Никогда!

И потому даже с некоторым облегчением услышала, как вновь открывается дверь и раздается голос Арнела:

— Мисс Ваерти, я бы хотел продолжить занятия в… подвале.

Я тоже, но…

— Если вы дадите слово, что больше не прикоснетесь ко мне! — крикнула я.

Тишина внизу, а я добавила:

— Вообще никак! Ни руками, ни чем-нибудь иным!

Внизу послышался грохот разбившейся посуды.

— Я… я сейчас все уберу, — пролепетала Бетси.

Зато миссис Макстон не растерялась и возмущенно воскликнула:

— Лорд Арнел, вы вновь применили контактную магию?!

Пауза и досадливое:

— Это вышло случайно, миссис Макстон, я уже попросил прощения у мисс Ваерти.

— Наглая ложь! — возмутилась я.

Невозмутимый дракон пояснил:

— Я просил, просто вы к тому времени уже потеряли сознание, мисс Ваерти.

Совершенно потрясенная, я вышла из кабинета, подошла к перилам и внимательно посмотрела на стоящего в прихожей дракона. Дракон под моим взглядом не то чтобы смутился, но счел нужным произнести:

— Я прошу прощения, мисс Ваерти.

Что примечательно, лорда Давернетти нигде не было видно.

— Абсолютно не собираюсь вас прощать, лорд Арнел! — заявила я, а после добавила: — Но ваше состояние совершенно точно нуждается в изучении. Миссис Макстон, покормите нашего гостя, я вскоре спущусь.

Шкала измерения магического потенциала, принятая в империи, насчитывала пятнадцать делений. Насколько я помнила, до появления драконов она имела десять делений, но новые расы, новые расовые особенности и возможности внесли изменения. В результате мы определяли магические способности пятнадцатибальной шкалой. У меня уровень пребывал на отметке шесть, профессор Стентон был гораздо более сильным магом, и его уровень исчислялся девяткой. И никогда и никого я не встречала с уровнем силы, превышающей собственно эти девять баллов, так что… мне было волнительно.

Наскоро одевшись, я кое-как собрала волосы и достала из не разобранного по причине наличия в нем измерительных приборов и магических книг чемодана стандартную шкалу определения магических сил и на всякий случай магометр. Последний был исключительно новаторской разработкой, в настоящий момент не использовался в практике и давал часто ошибочные результаты, но я все равно захватила и его.

И стоило лишь откинуть крышку этого похожего на карманные часы прибора, как стрелка, дрогнув, переместилась на деление «шестнадцать».