Я кивнула совершенно машинально, не в силах оторвать взгляд от разрезвившейся золотой стихии. Изабелловый. Только чтобы взглянуть на это чудо стоило переместиться в этот мир. Нехорошая тишина отвлекла от созерцания и заставила сосредоточиться на спутниках. Ирка делала мне “большие глаза”, Фрол и Скиф всем своим видом выражали скепсис, только Димка был спокоен. Раз мама сказала, что может, значит, может. Только сейчас до меня дотекло, что я опять совершенно глупо привлекла к себе внимание. Едва ли Елизавета Варнаева сталкивалась с лошадьми. После секундной заминки пришло решение — держать лицо.

— Перчатки найдутся? Я как-то не готовилась к скачке.

Брови Саши-Скифа переместились под хайратник. Так удивился? Ну и ладно, теперь, главное — не опозорится. Хозяин внимательно оглядел нашу экипировку и, вроде бы, остался доволен. По случаю выезда на природу мы всё были в джинсах и закрытой обуви, не сапоги, но сойдёт.

Морковка! Заботливая Анна Петровна нашла способ утили…реализации излишков овощей со своей дачи. Димка помчался к нашему багажу. Я как чувствовала, что пригодится, раз едем к лошадям, хотя Ирка жестоко меня высмеивала.

Около десятка всадников готовились было выехать, но приостановились посмотреть, как городских дамочек будут сажать в седло. Димка уже пробовал под руководством Геры поладить с небольшим светло-гнедым коньком, морковка ему в помощь. Фрол трогательно опекал Ирину, а для меня Скиф вывел довольно крупную кобылку. Молоденькая, сухая, чем-то неуловимо похожая на изабеллового Алтына. Серая в яблоко, пришла помощь от памяти Лизы, это масть называется “серая в яблоко”. Лошадка нетерпеливо потребовала у меня угощение, которое я забыла ей предложить за разглядыванием, дружелюбно фыркнула мне в лицо и аккуратно взяла небольшую морковку с открытой ладони.

— Забирайтесь, Эля, я подтяну для вас стремена. — Скиф изобразил характерную позу. Ну что ж, раз начала выпендриваться, как говорит Ирина…

Науку, которую сначала преподал старый конюший, учивший меня держаться в седле, а потом тренеры в Академии, требовавшие, чтобы бесполезные барышни хотя бы в седло без посторонней помощи сесть могли и ускакать подальше, дабы эффективным бойцам не мешать, я усвоила очень хорошо. Но тело Лизы, не имевшее подобных навыков, едва не подвело, когда толчок под согнутое колено подбросил меня вверх.

— Давно не ездили, да? — сам себе объяснил Скиф мою неуклюжесть. Спасибо за подсказку, вот этой версии и будем придерживаться.

Убедившись, что шоу не будет, мужчины тронулись, моя кобылка, гордо носившая смешное имя Дымочка, охотно потрусила следом, давая мне возможность разобраться с поводьями.

Через некоторое время я обнаружила рядом, стремя в стремя, едет господин Евстрацкий, чтоб его гаргулья поцеловала.

Едем, молчим. Молчим и едем, потихоньку отставая от основной кавалькады. Хорошо, что лошади спокойные, привычные в частой смене наездников. Господин Евстрацкий разговор начинать не торопился, помогать я ему не собиралась даже с целью побыстрее отделаться от неприятного спутника.

Из рассказа подруги я уяснила, что Лизавета не была знакома с Евстрацким в юности. Нынче же познакомить нас официально никто не озаботился, вдолбленные этикетом рефлексы требовали игнорировать настырного типа, а настырный тип, по прокурорской, видимо, привычке ждал, что я не выдержу давления молчанием и начну каяться во всех грехах начиная с разорванного в детстве кукольного платья. Ну-у, тут он прогадал, вбитый папенькой навык молчать и ждать, пока со мной заговорят остался, и, кажется, впервые принес пользу. Атмосфера напряженной неловкости сгустилась до такой степени, что лошади забеспокоились.

— Где вы учились ездить верхом?

Я лишь молча и безразлично посмотрела на нежеланного спутника. Вопрос, заданный резким, как выхлест бича, тоном честного ответа не имел. Да и отвечать хаму я не собиралась. Можно было бы поднять Дымочку в галоп, но бегство унизительно. А вот успокоить лошадь не помешает, вон как ушами прядает, бедняжка, чувствует, что наездница злится.

— Я задал вопрос!

Не выдержал-таки, первый раунд я выиграла, теперь можно и поговорить. До места остановки кавалькады осталось минут пять-семь езды, это время нетрудно продержаться.

— Вы бы, для начала, поздоровались. И представились. А заодно тон смените, ваши манеры неприятны.

— Можно подумать, вы не знаете кто я! Отвечайте!

Хм, если судить по Ирине, то среди юристов дураков быть не должно. Неужели я выгляжу настолько слабой, что на меня можно вот так запросто давить? Может быть, и слаба, но у Лизаветы есть репутация дамы с характером, господину Евстрацкому вполне известная. Так почему он себя так ведет? Пауза опять затянулась.

— Евстрацкий Георгий Леонидович, здравствуйте! — Изобразить издевательский поклон сидя в седле довольно затруднительно, меня не впечатлило, — соблаговолите ответить на вопрос.