Шрифт:
– Я не опоздаю.
Перекусив, я повеселела. Даже холодный лимонад согрел мой голодный и продрогший от осеннего уже озноба желудок. Выйдя на посадочную площадку, увидела стоявший там уже знакомый мне автобус и с наслаждением забралась в его тёплое чрево. Сразу потянуло в сладкую дрёму.
Очнулась я уже в незнакомом мне месте. Автотрасса. Через кювет – очередной всесущий лесочек. Метрах в 100 от автобуса – плавный поворот налево, ведущий на грунтовую дорогу, поворачивающую в этот самый лесок.
– Ну что, принцесса, проснулась? – шофёр стоял надо мной улыбающийся.
Только вот улыбка его была… не та… не открытая и дружелюбная… Она больше смахивала на оскал хищника… У меня внутри всё сжалось даже не в комок, в горошину… Сжалось и похолодело…
– Чего молчишь? Или совсем замёрзла? Так я вроде старался, печку не выключал, тебя согревал, – продолжал мужик.
– Да нет, спасибо… всё в порядке… отогрелась…
– Это уже хорошо. Для тебя – как минимум, – усмехнулся собеседник.
– Н-н-надеюсь – неплохо, – уже начала запинаться я.
– А чего это ты вдруг заикаться начала, словно я тебя чем напугал? Всего пару часов назад ты меня вроде не боялась…
– Да я и сейчас Вас… тебя вроде не боюсь, – попыталась соврать – только не знаю кому больше – ему или самой себе, я.
– Ага… только зубы морзянку отстукивают, да? – уже не сдерживал он смеха.
Я промолчала. Он подсел ко мне, обнял одной рукой. Второй начал расстёгивать моё полупальто. Я вообще не реагировала на это. Никак.
– Слушай сюда, девочка. Если ты не против немного расслабиться, то мы сейчас заедем вот в этот лесочек; там есть сторожка брошенная. Растопим печурку, расстелем постельку… и все дела. А утром на работу отправимся. И я тебе подкину на автостанцию.
– А… А если я против? – нашла я в себе смелости спросить.
– Нууу, если Ваше величество против… Что же… я не смею Вас насиловать, и мне придётся несолоно хлебавши вернуться в город в автопарк. Но не могу же я притащить туда постороннего человека, да ещё даму? Придётся высадить тебя… здесь…
– А… почему здесь, а не в городе? – не унималась я.
– Как это почему? – недоумевал мой недавний спаситель от безумного егеря, – должен же я себе доставить хоть самое маленькое удовольствие за недавно содеянное доброе дело по избавлению красавицы от лап лесного чудовища. А то в следующий раз и стимула никого спасать не будет…
Я испуганно моргала, хлопая ресницами, как ночная бабочка крыльями.
– Да не пугайся ты так, – «утешал» меня мой мучитель, – здесь оживлённая трасса. Неужели ты решила, что я тебя в глухомань увёз. Машины так и жигают…
А за всё время нашего разговора не проехали ни одна. Ни в какую сторону…
– Ночью подобрать стоящую голосующую голую девушку – это дело святое.
– П-п-п-поч-ч-чему го-голуюю? – уже подвывала я от объявшего меня ужаса, – я…я…я…я в од-д-деждеее.
– Так я же тебя, деточка, раздену… чтобы большее удовольствие получить, – снова ухмыльнулся водила. И да… я не могу поручиться, что отвезут они тебя к маме-папе… или хотя бы в больничку, – уже с нотками сочувствия закончил он свою реплику.
Я с бешенной скоростью взвесила все открывающиеся перспективы и решила сдасться на милость этому чудовищу…
– Я.. я.. я согла-а-а-асна-а-а…– проблеяла я.
– О-о-о-о-й… а голосок-то как колокольчик, – продолжал он надо мной издеваться, – и на что это наша мамзель только что согласилась?
– На твоё предложение, – внезапно прекратив дрожать и обретя свой нормальный голос (чему быть – не миновать), – ответила я.
– На которое из двух?
– Блядь, едем в сторожку!! – уже рявкнула я.
– Заметь: это предложила ты сама, – мурлыкнул, как кот, обожравшийся сметаны, этот змий… не искуситель, нет… змий – душитель.
Минут через 10 мы были возле сторожки. Накатанная колея к самой двери домика говорила о том, что мы здесь будем не первыми и не последними скорее всего «любовниками». Не знаю – остальные пары здесь на таких же условиях себе развлекалово романтическое устраивали?..
Выпустил меня мой временный тюремщик из автобуса первой – а чего ему было бояться? – коли убегу – поймает тут же, да и не стал бы он щемиться по подлеску меня вытаскивая – парень и так уже достаточно прикололся и насладился произведённым на меня эффектом. Это я уже сейчас понимать начинаю. Но и бежать мне было гораздо опаснее, чем оставаться: тогда мне мой инстинкт самосохранения так говорил.