– Не надо… сама доеду! – зло парировала я.

– Да шучу, шучу я. Неужто думаешь, что я совсем уж конченный негодяй?

– Не совсем, но конченный.

– Ха-ха-ха! – от души расхохотался Витёк, – ну ты меня и уморила. Тебе ещё не жарко одетой-то сидеть? Раздеться немного не желаешь?

Я уже действительно немного начала париться. Поэтому стащила с себя пальтушку и замерла, встав со скамейки, в поиске местечка куда бы её примостить.

– Давайте, мадам, я за Вами поухаживаю. Надеюсь, что Вы уже не мадемуазель?

– Расслабься, за совращение малолетней не посадят. Впрочем, и гордиться особо тебе тоже будет нечем: первым у меня, слава Богу, не ты будешь…

– Какие мы грозные… а ты погляди…

– Какие есть… не нравится – не кушай.

– Именно такие-то кусаки-забияки мне и по вкусу, – возразил мне мой спутник…

Налили ещё по стаканчику… закусили.

– Ты куришь? – спросил Виктор.

– Угощай. Надо же хоть чем-то себе себестоимость набить,

– И с чувством юмора у тебя неплохо. И это я люблю.

Закурили, не выходя из домика, использовав в качестве пепельницы найденную в углу комнаты чистую пустую жестянку из-под консервов.

Покурив, Виктор потянулся как сытый кот, отошёл в угол возле двери, спустил штаны, помочился в стоявшее там ведро и ополоснул свои причиндалы водой из чайника, стоявшего на плите и разбавленной из ведёрка с третьей стороны стола. Я его сразу как-то и не заметила.

– Иди, облегчись да подмойся, чтобы от тебя селёдкой не воняло, принцесса.

– Не хочу!!

– Иди-иди…полдня в туалет не ходила. Сдурела что ли?

Против разумного довода не попрёшь… Пришлось плюнуть на стыд – не выходить же на холодрыгу уличную ради этого, присесть над ведром пописать и тоже подмыться… Вот незадача: вытереться-то нечем…

– Рядом на гвоздике – туалетная бумага висит, – понял причину моего подвисания Витька, – и иди стелись. Время идёт.

В качестве туалетной бумаги использовались обычные, не туалетные, газеты… Н-да уж… Но всё же лучше, чем просто ладошкой.

Туалет провела, пошла стелить постель… Раскатав рулон, постелила предусмотрительно захваченную Витькой простынь, надела наволочку на единственную подушку и накинула вторую простынь, поверх которой уложила то, что по идее должно было служить одеялом…

– Ну-у-ус-с-с, мамзель, прошу в постель, – шлёпнув слегка меня по заду ладонью, в которой свободно поместилась моя ягодичка, скаламбурил мой весёлый насильник.

– Можно подумать, что у меня есть выбор, – огрызнулась я.

– Вот именно – выбор нулевой. Если не считать, конечно, ночное путешествие нагишом по осеннему лесу без элементарного умения ориентироваться вне городских знакомых улиц. А потому, рекомендую максимально расслабиться и получить максимум удовольствия, – на последних словах мужчина почти замурчал от вожделения.

Я так и поступила… Легла на импровизированную брачную постель на спину и вытянула ноги. Раз ему так хочется – пусть сам всё и делает. А я наслаждаться буду результатами его труда.

Витька улёгся рядом со мной на бок, лицом ко мне. Немного пододвинул меня к стене:

– Подвинься. Ишь, разлеглась как королевишна здесь.

– Сам сказал наслаждаться создавшимся положением. Вот я и наслаждаюсь.

– А ты – способная ученица. В свою пользу, – хмыкнул мужик.

Развернувшись на локте, перекинулся на меня. И начал нежно, почти невесомо меня целовать… Я такого не ожидала… Я уже приготовилась, что он с африканской страстью на меня набросится аки голодный лев… А здесь – такое…

Он касался губами моих опущенных век, носа и уголков моих губ… Нежно подхватил губами мою верхнюю губу, немного её пососал, выпустил на волю и впился в нижнюю… Сосал её, причмокивая, одновременно проводя по ней языком…

Я помаленьку, сама того не желая, начала возбуждаться… У меня участилось дыхание, руки уже не в состоянии были просто лежать на постели. Они словно крылья, сами по себе взметнулись на спину этому страшному человеку. Я очнулась, когда мои пальцы ерошили его буйную русую шевелюру.