— Я ведь сказал вам, что занятие будет только для Эльи! — воскликнул он. — Вы ещё здесь? Не понимаю, на что Тильда надеется? Я не буду растить серую массу, музыку нужно чувствовать сердцем!

Хотя это не предназначалось никому конкретно, Бриана не сомневалась: большинство девушек приняли колкое высказывание на свой счёт и, возможно, даже не особенно ошиблись. Было обидно, ведь если учиться, то можно познать многое.

— Но нам говорили, — не удержалась Бриана, повторяя слова Тарлайна, — что каждый, кто имеет стартовую силу и более-менее хороший слух, способен овладеть заклинаниями музыкальной магии, просто понадобится больше упорства.

Орк презрительно фыркнул и провёл ладонью по неоправданно длинным, как для его расы, волосам.

— Идеалистические выдумки! — отчеканил он. — Никогда не видел, чтобы обыкновенные люди достигали поразительных успехов в музыке. Для этого нужен талант!

Бриана понимала, что правильно было бы развернуться и уйти отсюда прочь… Но уверенность в том, что Дэррэйн не стал бы ей лгать, заставила сделать ещё один шаг вперёд и встать рядом с другими девушками, чтобы не говорить из-за их плеч.

— Если этот предмет стоит в расписании, — твёрдо произнесла она, — значит, и обыкновенные исполнители, не имеющие особенного таланта, тоже нужны. Разве не так?

Дрогар не сразу нашёл контраргументы. Сначала он зло щурил глаза, и зелёная кожа постепенно желтела — это было свидетельство того, что орк чувствовал себя смущённым. Но менестрель быстро взял себя в руки и уверенно заявил:

— Так пусть исполнители и занимаются вами. А я — мастер, и буду воспитывать только талантливых студентов, таких, как Элья.

Он с особой нежностью коснулся её плеч, и девушка гордо вскинула голову, отзываясь на похвалу. Было видно, насколько ей лестно внимание преподавателя, насколько Элья желает, чтобы им перестали мешать перевернуть очередную страницу знаний о магии…

Бри не могла на это смотреть. Она не горела желанием учиться магии мелодий, но не могла избавиться от горького чувства, что её лишили чего-то полагающегося всем без исключения. По какому праву менестрель вообще определяет, кто имеет право на учёбу, а кто нет? Разве это его дело — определять мастеров и подмастерьев?

Девушка, разумеется, не стала хлопать дверью, как сделала её сокурсница, вылетевшая из кабинета минутой ранее, но всё равно чувствовала, как внутри закипал самый настоящий вулкан. Даже того непроизвольного контроля, обычно сдерживающего магию Бри в твёрдой скорлупе внутри, не хватало, и Бриане казалось, что с её глаз вот-вот начнут сыпаться искры, спровоцированные злостью и раздражением. Отчаянное желание проклясть кого-то — Дрогара, например, — так слепило глаза, что Бри едва не врезалась в стену, свернула в сторону и чуть не сбила кого-то с ног.

— Осторожнее надо быть! — воскликнул пострадавший, парень со старших курсов. — Несёшься, как с урока музыкального мастерства!

— А ты-то откуда знаешь? — удивилась Бри.

Ей казалось, что Дрогар только с ними поступил так грубо — ведь предыдущие студенты были сплошь одарённые полукровки, и у них-то точно всё было хорошо с магическим потенциалом.

— Ай! — махнул рукой тот. — Я тут уже третий год, и он постоянно прогоняет всех студентов, оставляет одного или двух. Девушек в основном, между прочим, и нетрудно догадаться, чем он с ними там занимается… — им аж передёрнуло от раздражения. — Надо кому-то из администрации сказать, что этот менестрель опять от своих обязанностей уклоняется… Господин Дэррэйн! — закричал он вдруг громко. — Постойте, пожалуйста! Это ведь из ваших девочка?

— Моя, моя, — рука Тарлайна легла на талию Бри. — А что случилось?

Кажется, старшекурсника такое фамильярное обращение куратора к адептке совершенно не смутило. Он даже не удивился, что представитель преподавательского состава обнимает свою рассерженную подчинённую. Бри сначала поразилась — ведь это было ужасным нарушением местного свода правил, — а потом почувствовала, как по её телу разливается удивительное спокойствие.

Тарлайн колдовал, поняла она, использовал какие-то особенные успокаивающие чары, и её новый знакомый об этом знал.

— Да вот, опять Дрогар их прогнал, — сообщил парень. — Ещё и нахамил, наверное. Может быть, мне всё-таки к Тильде сходить?

— И чем это поможет? Мне прикажут читать ещё и музыкальную магию? — усмехнулся куратор. — Ник, ты же знаешь, что Дрогар неисправим, и его постоянно жалеют, потому что он уникален, и магия её необычайно сильна. Я эту сказку из года в год слушаю. Ладно, спасибо за сигнал, попробую разобраться… Встретишь разъярённых студенток — постарайся обойтись без моего участия.