Все наши были уже в лодке, но я продолжал стоять на палубе, с ненавистью глядя в их глаза. Тут до меня дошло, что кое-кого среди них я не вижу.

— Док!!! — раздалось из лодки, и почти сразу мой правый бок пронзила острая боль. Отличный приём, нож между рёбер, только вот не учёл засранец, что титановую кольчугу ему не пробить. С разворота ударил его локтем в лицо. Получилось вскользь, но нападавший отшатнулся. Обернувшись, я, уже не удивляясь, разглядел Мартина с разбитым носом.

— Иуда, — прошептал я, поднимая револьвер. Выстрел грянул так, что команда содрогнулась. Голова матроса разлетелась, как гнилой арбуз. Я сдул дымок со ствола и прыгнул в лодку. Уходим, нам пора.

— Почему ты капитана не убил? — вопрос орка застал меня врасплох.

— Не знаю, Эдмунд, наверное, потому, что он ещё зачем-то нужен. Пока. Убью в другой раз, так интереснее.

Двумя парами весел грести получалось довольно быстро, Клини, сидящий на руле, умело выдерживал курс. Очень скоро берег, ранее казавшийся ниточкой на горизонте, превратился в нечто более осязаемое, а ещё через час лодка ткнулась носом в галечный пляж.

Разгрузка много времени не заняла, нечего нам было грузить, всех вещей — лекарства, да заветный сундучок. Куда сложнее было другое, где мы все-таки находимся. Понятно, что на восточном побережье, но хотелось бы точности. Идти нам на запад, на юго-запад или на северо-запад? Проблема усугублялась тем, что на моей карте мелкие населённые пункты не обозначались, поэтому, если мы пойдём вдоль берега и найдём рыбацкую деревушку под названим «Бешеный краб», нам это ничего не даст. И далеко не факт, что аборигены слышали хоть краем уха о деревнях и сёлах в ста километрах от берега.

Некоторая надежда все же была. В том селе с непонятным названием Борка, как я уже говорил, был неплохой по местным меркам рыночек. И там торговали морской рыбой и морепродуктами. Если не слишком ошиблись с широтой, то местные рыбаки отвозят туда улов.

После примерно получасового марша вдоль берега, мы набрели на крошечную деревушку из четырёх небольших хижин, между которыми были натянуты рыбачьи сети. Людей вокруг не наблюдалось, но, зная по опыту, что на промысел ходят мужчины, тогда как женщины сидят дома, мы начали искать. Поиски наши быстро увенчались успехом, нашли двух немолодых женщин, практически старух, которые спрятались под перевернутой лодкой. Я, как смог, объяснил им, что бояться нас не надо, мы не злые и на их честь не покушаемся (думаю, даже Эдмунд столько не выпьет), они прониклись и завязался диалог. Осложнялся он каким-то жутким диалектом, на котором они говорили. Максимум, что мне удалось узнать, рыбу у них покупает купец, отвозит на рынок и продаёт. Как называется село с рынком, они не знают и никогда там не были. Печально, но напоследок я спросил, не знают ли они имени того купца? А может быть, могут описать его внешний вид? И тут я попал в точку, поскольку они тут же сказали, что зовут его Грим, что он высокий, седой, с редкой бородкой и чудовищно жадный. Тут мне и память напрягать не пришлось, поскольку отлично помню этого Грима. Действительно, ужасный скряга, обращался ко мне с запором. Слабительное, вроде, помогло, но потом он начал так рьяно торговаться с ценой на лечение, что в следующий раз я буду лечить его только с предоплатой. А когда эти любезные женщины показали дорогу, по которой купец приезжал, я достал и отдал им честно заработанный талер. Они обрадовались, наверняка это была стоимость дневного улова их мужей.

А мы, откланявшись, пошли по дороге в указанную сторону, день только начался, нужно пройти хоть половину пути. Шагали быстро, доже Клини, не привыкший к пешим маршам, старался не отставать. Вообще, старика было жалко. Он успел рассказать, что у Хорна есть влиятельные друзья во всех портах, так что на корабль ему путь заказан. Взять-то возьмут, только потом случайно за борт выпадет. Были случаи. Мне было жалко старика, но что с ним делать я тоже не знал. Он был хорошим матросом, знал на отлично все снасти, но на суше от него толку не было. Таскать его с собой балластом желания не было и бросать не хотелось. Всё-таки он нас спас, без него мы бы кормили рыб на морском дне. Ладно, на месте придумаем. Пока голова другим занята.

К середине дня вымотались все. Яркое солнце, которое поначалу радовало после северных холодов, теперь превратилось в орудие пытки. Я сбросил плащи шел в кольчуге. Она блестящая и должна хорошо отражать свет. Другие такого позволить себе не могли. Их доспехи были темными и накалялись мгновенно, делая пытку жарой ещё мучительнее. Вода у нас была, а вот остатки сухпайка мы съели ещё утром. Конечно, это были временные трудности, завтра мы доберёмся до села и парни мои основательно выпотрошат кладовку трактирщика. Копчёные колбасы и окорока, каша и хлеб с маслом, сыры и вяленая рыба, — всё это, как по конвейеру, отправится в бездонные желудки, потом сразу будет запито морем эля и вина.

Но, оказалось, что счастье куда ближе чем мы думаем. Нас догнала повозка, слишком маленькая, чтобы нас подвезти, но груз её мог представлять для нас определённый интерес. Тем более, что возница был мне знаком. Мелкий купец из села Борка. Торговал он продуктами, так что содержимое телеги интриговало нас все больше.

— Здравствуй, доктор Вольдемар!

— Здравствуй, Берт, — я, наконец-то, вспомнил его имя, — как дела твои? Как торговля?

— Всё отлично, благодарю тебя, а вам помощь не нужна?

— Был бы я один, попросился бы к тебе на телегу. Но, боюсь, всех нас телега твоя не выдержит. Да и лошадь твоя на нас неодобрительно смотрит. Скажи лучше, что везёшь? А до села сами дойдём потихоньку.

Спутники мои одобрительно закивали, а Берт, правильно меня поняв, откинул полог и извлёк на свет божий два огромных круга сыра. Это вызвало радостный гул в толпе, а Эдмунд, недолго думая, достал свой похожий на ятаган нож и быстро разрезал один круг на шесть частей. Вы когда-нибудь ели сыр без всего, запивая его водой? Скажу вам, что с голодухи заходит на ура. Второй круг перекочевал в заплечный мешок Эдмунда, а Берт стал богаче на два талера, чему был несказанно рад. Его телега поехала вперёд, а мы с новыми силами пошли следом. Вдогонку попросили предупредить трактирщика о нашем приезде. Тот обрадуется, такие клиенты нечасто у него гостят.