— … у меня вот суставы, знаете ли… в молодости застудил на Юконе[99].

— … лишний вес, знаете ли, да и люблю пропустить рюмочку-другую…

— … как и все спортсмены — курю, чтобы объём лёгких становился больше.

Минут двадцать потратил на ответы и убежал наконец в душ. Ситуации такого рода повторяются с удручающей частотой, всерьёз задумываюсь о написании серии брошюр спортивного направления.

Спортсменов профессиональных ныне просто-напросто мало, а уж тех, кто может не просто пинать мячик, стучать по морде противника или тягать железо, но и грамотно объяснить другим, что же нужно делать, исчезающе мало. Это не двадцать первый век, с его бесчисленными фитнес-инструкторами, курсами и целыми академиями спорта.

— В самом деле озадачится, что ли? Смогу, и ведь не хуже именитых гуру этого времени, а скорее всего так даже и лучше. Единственная проблема — вляпаться с неизвестными в настоящее время знаниями. Хотя… если взять известные ныне спортивные книги брошюры и скомпилировать материалы оттуда со своими знаниями, может выйти вполне недурно.

— Деньги… тьфу, а не деньги, по сравнению с имеющимися миллионами. Зато на благотворительность пустить можно будет. Скажем, на университет Нью-Йорка и на университет Копенгагена. Реклама себе любимому лишней не будет. Решено!

* * *

Каюту Ловисы покидал далеко за полночь, усталый и умиротворённый. Каюта женщины достаточно далеко от моей, да ещё и эта тайна… Не знаю, зачем соблюдать такие предосторожности, будто она особа королевской крови, за которой постоянно наблюдают папарацци. Или… да нет, бред!

— Кажется, я влюбился, — сообщаю темноте и одеваю наконец туфли.

— … всё, всё… иди! — Раздался негромкий женский голос, и из каюты вышел молодой мужчина, на ходу поправляя пиджак. На секунду каюта приоткрылась и показалась женская рука, притянувшая любовника к себе. Короткая возня…

— Вот теперь всё! — Послышался женский смешок, и дверь закрылась, но таинственного ночного гостя я успел неплохо разглядеть. Одет небогато, явно не в первом классе плывёт, и… лицо показалось знакомым, но Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!

В гимназии много времени уделяли деятелям Третьего Рейха, показывая их исключительно как отрицательных персонажей, весьма однобоко. Взращивали знаменитой чувство национальной вины… Сердце заколотилось… да нет, не может быть!

— Шпеер? Альберт Шпеер[100]? — Окликаю негромко.

— С кем имею честь, — повернулся тот с настороженной улыбкой.

— Эрни… — начинаю разговор, идя навстречу, — у Тассенова вместе…

Лицо Шпеера теряет настороженность, появляется лёгкая, дежурная пока улыбка… которая сменяется застывшим оскалом.

— Одним меньше, — шепчу, оглядываясь и вытирая платком дрожащую руку. Проверяю пульс на шее… мёртв. Взяв мертвеца подмышками, тащу на палубу. Сейчас он полетит вниз, вроде как упал, возвращаясь со свидания…

— Помочь? — Раздаётся негромкий и такой знакомый голос. Джокер!

Не знаю, что появилось на моём лице, но Лесли сделал несколько шагов назад, ухмыляясь.

— Я спрашиваю, помочь?

— Соучастие…

— Пф… — несколько шагов вперёд и брат подхватывает убитого за ноги, стараясь не касаться лакированных туфель. Вместе тащим на палубу и переваливаем за ограждение. Секунда… и на нижнюю палубу приземляется тяжёлое тело. Почти неслышно за лёгким гулом работающих механизмом большого корабля.

— Рассказывай, — коротко приказал Джокер, по-хозяйски роясь в баре моей каюты, — только не говори, что бывший компаньон, всё равно не поверю! Игры разведок? Погоди-погоди, не ври сходу! Я быстро понял, что ты не такой, как все, ты будто инопланетянин. Братья думают, что это из-за жизни в Амазонии, но я-то знаю…

Глаза Лесли блестят, пока руки разливают выпивку по бокалам. Вспоминаю его увлечённость мистикой и веру в науку. Странное сочетание… впрочем, не мне судить, в двадцать первом веке таких хватало.

— Патруль времени, — будто сами собой произносят мои губы…

Глава 21

— Брезгуют, суки! — Яростно шипел Аркадий Валерьевич, идя к выходу. Ему казалось, что все присутствующие на приёме видели его позор — сенатор не пожал протянутую руку!

— Обсуждают сейчас…

Постников ошибался, он попросту никого не заинтересовал. Подумаешь, очередной нувориш мутного происхождения. Но если бы попаданцу сказали это… пожалуй, он обиделся бы ещё больше!