Чем больше я думала о сложившейся ситуации, тем сильнее хотелось плакать. Но, прежде чем выставить себя на посмешище и тем самым доставить удовольствие Пэрис, я бросила список с перечнем украшений и выбежала из комнаты.

И врезалась прямо в Купера.

Он схватил меня за талию и помог устоять на ногах. И во мне непроизвольно вспыхнуло желание, причиняющее боль. Это тот вид пыток, когда в сериале пара неожиданно расстается и больше не может быть вместе.

Я сморгнула слезы так быстро, как Купер требовал от меня грести на тренировках, надеясь их остановить.

— Уф, конечно же, ты здесь.

Лицо Купера ожесточилось.

— Ну, что ж, с тобой все ясно. Как только ты получаешь то, что хочешь, ты кидаешь человека, который тебе помог.

— Ты помогал, когда намекал Мику, что я — легкодоступная девушка?! Или когда рассказал Джейдену, что мне нравится Мик? Осталось ли в секрете хоть что-нибудь? — Мой голос надломился, и я постаралась вложить в него больше силы, сделав его таким же резким, как и боль в моей груди. — Ты уже рассказал всем, какая я жалкая, раз мне потребовалась помощь, чтобы пригласить парня на выпускной?

Купер схватил меня за руку и отвел подальше от толпы ребят, которые начали открыто на нас пялиться.

— Послушай, я никому ничего не рассказывал, за исключением Джейдена. Ему я сказал, что тебе нравится Мик, чтобы он впустую не тратил свое время на тебя. Но ты еще чуть-чуть, и сама бы успешно справилась с тем, в чем обвиняешь меня.

Господи.

Я чувствовала, что потерпела поражение, и стало весьма обидно, что с Купером мы не можем больше дружить. Было больно и неприятно слышать фразу о потраченном впустую времени. Я стиснула зубы, продолжая мысленно приказывать себе не плакать.

— Какая уже теперь разница? Пусть знают. Может быть, если они услышат об этом от меня, то будут воспринимать менее убого.

— Я не понимаю, почему ты злишься, — возмутился Купер. — Ты получила, что хотела. Ты идешь на выпускной с Пекером. Если кто-то и должен возмущаться, так это я. Ты забила на наши тренировки, оставила меня одного. И давай не будем забывать, что именно ты уговорила меня поговорить с отцом. Кстати, все прошло ужасно. И была ли ты со мной, как обещала? Поддержала меня?

Мое разбитое сердце сильнее забилось в груди. Как я могла быть рядом, когда думала только о том, что никогда не получу? Но Купер был прав. Я отправила ему сообщение, что мне необходимо все обдумать, трусливо сбегая, когда была ему нужна.

— Мне очень жаль. Он взбесился? Ты в порядке?

Купер издал гортанный звук, выражая свое отвращение.

— Только не делай вид, что тебе не все равно.

— Мне не все равно!

К нам подошел Мик и положил руку мне на спину, сосредоточив взгляд на Купере.

— Все нормально?

— Великолепно. Конечно, ты здесь. — Купер покачал головой. — Зашибись.

Мик напрягся, и я положила ладонь на его руку.

— Все хорошо. Мы просто разговаривали, у нас было общее дело.

— Да, она права. У нас было общее дело. Но больше нет. — Купер вскинул руки в таком жесте, словно хотел убраться от меня подальше, и ушел прочь.

А я осталась со стойким чувством, что последние слова касались не только нашей эмоциональной беседы.

Кейт

Я продолжала говорить себе перестать думать о Купере и нашем напряженном диалоге, и тем более о том, что мы не разговаривали на протяжении нескольких дней. Ведь он предал мое доверие — то, что в дружбе я ценила больше всего.

Получается, что теперь мы не друзья, и осознание этого факта болью отзывалось в груди.

Существовал один-единственный способ исправить ситуацию, ведь теперь мне нечего было терять. На обеденном перерыве в пятницу я подошла к Мику и его друзьям. Когда он заметил меня, на моем лице появилась лучшая улыбка, на которую я была способна.

— Могу я с тобой поговорить? Наедине?

— Конечно.

Своим друзьям он сказал, что встретит их позже. Когда мы вышли из столовой, он обнял меня за талию и засунул руку в задний карман моих брюк.

Мне были ненавистны мысли в моей голове: я могла думать лишь о том, как Купер сделал точно так же, вроде непроизвольной реакции. А затем меня окатило волной подавляющей тоски, вызванной воспоминаниями не о том парне. И почему же мой мозг так издевается надо мной?

— Это не выход, — пробормотала я.