— Да так. Интересуюсь. Вдруг тоже смогу сделать какое-нибудь доброе и бескорыстное дело для девушки, и меня за это все-таки поблагодарят.

Это что сейчас было?

Внимательно смотрела на Андрея, который отправился на кухню. Сегодня он передвигался намного бодрее, чем раньше. Вот и хорошо. Двое подбитых коллег в одной квартире — это как-то слишком. Слишком-слишком.

Не поднимая головы, услышала, что Коржаненко хозяйничает.

Залез на полку с чашками, немного погремел посудой. Налил воды из чайника — других-то вариантов у меня на кухне особо нет. Открыл холодильник. Дальше интересно — все-таки приподнялась на локтях и посмотрела. Парень распотрошил мою аптечку и достал две таблетки обезболивающего.

— Романтический ужин? — протягивая мне одну из них, предложил парень.

— То, что надо, — согласилась, не раздумывая. Ведь очевидно же, что Андрей пошутил. — Твое здоровье, — подняла врученную мне кружку с холодной водой.

Мы «чокнулись» нашими «бокалами».

— На брудершафт?

Одарила парня взглядом «тормози, шутник».

Синхронно выпили лекарства, и Андрей завалился на кровать рядом со мной. Я немного подвинулась, чтобы Коржаненко хватило места.

— А в пакете что? — он кивнул в сторону фиолетового свертка, который я забрала с собой из машины. — Вкусняшки?

Не успела убрать пакет, как Коржаненко уже сунул в него свой любопытный нос. И, естественно, обнаружил распотрошённую коробку от айфона. Свою находку парень встретил присвистыванием.

В квартире повисла неловкая пауза.

— Кто, говоришь, тебя сбил? — задал вопрос Андрей, мрачнея со скоростью света.

— Я не говорила.

— Тот хмырь на «лексусе»?

— Что за допрос?! — я вновь приподнялась на локтях.

— Да я понять хочу, — парень вытер уголки рта одним движением. — Какой-то хрен сбивает тебя на своей машине. Дарит тебе новый телефон. Ты не только соглашаешься сесть с ним в машину и назвать свой адрес. Но вы еще и сосетесь по этому поводу.

— Коржаненко, тон смени, — рыкнула угрожающе. — Во-первых, Виктор просто подвез меня домой. Во-вторых, тебя это вообще не касается. В-третьих, не сосемся. А Виктор просто меня поцеловал.

— Просто поцеловал? — переспросил Андрей странным тоном.

— Просто поцеловал, — кивнула. Я же не публичный разврат устроила перед подъездом. А не успела среагировать на то, что мужчина наклонился и легко коснулся моих губ. Извиняться за это я точно не собираюсь. Особенно перед Андреем.

— Отлично, — заключил Андрей. — Тогда я тоже «просто поцелую».

Я точно отбитый на всю голову. Потому что:

— Ревную свою начальницу к какому-то случайному хмырю;

— Собираюсь поцеловать ее просто так, назло;

— За каким-то чертом предупредил о своих намерениях.

Ну вот кто предупреждает человека о том, что собирается его поцеловать? Это же как огромная мигающая вывеска «останови меня немедленно, женщина!!!», которой размахиваешь со всей силы.

— Только попробуй. — Глаза Анюты превратились в две маленькие щелки.

— А что тут пробовать?

Ой, дурак… Ой, дурак.

Перекатился на бок и обнял девушку. В играх на то, кто отступит первым, я чемпион. Говорю же — отбитый на всю голову.

— Не смей, — пискнула Аня, а меня пробрало на смех.

Цирк, да и только.

Она закрыла губы рукой, я милостиво поцеловал ее пальчики. Будем считать, что и обещание сдержал, и обошлись без насилия.

— Ай! — перекатился на спину, закрывая грудь руками.

Ладно, почти без насилия. Аня, выдра юркая, скрутила мне сосок с такой силой, что аж челюсть свело. А я и сам виноват — нечего клювом щелкать, орел одуревший.

— Злая ты! — буркнул довольно.

За что меня тут же наградили ударом кулаком по бедру. Зараза! Вот умеет же… Вроде несильно, вроде кулачок такой маленький. Но костяшками аккурат по мышце лепит, так что в ногу отдает и ныть будет еще очень долго.

Аня подорвалась с кровати и убежала в ванную, я остался лежать.

Шалость удалась, хотя на душе приятнее не стало.

Эта девушка меня с ума сводит. Мало того, что я в принципе испытываю к ней смешанные чувства. Так теперь еще приходится мириться с тем фактом, что у Анюты-то и личная жизнь есть.

И это как бы не я.

К хорошему быстро привыкаешь. Считай, устроился на работу, через день уже идем с Анютой к ней. Через три — я переехал. На четвертые сутки позвал жить к себе.

А тут какой-то Виктор нарисовался.

Непорядок.

Я с таким раскладом категорически не согласен. Начиная с того, что мне не нравится обострившееся чувство собственника, и заканчивая тем, что, видимо, организм твердо уверовал, что Аня — моя, а значит, нечего ей ходить со всякими.

Ррррр.