— Уговорили. Я не стану подстраивать никаких покушений, вы, со своей стороны, забудете обо мне и моих сестрах.

— Не пойдет, — тут же возразил он. Мотнул головой, словно отгоняя овода, и объяснил с кривой улыбкой: — Вряд ли я смогу забыть вас, миледи.

Он уже не держал меня — обнимал, крепко и бережно.

У меня вдруг помутилось в голове. Захотелось прижаться к нему, нырнуть в поцелуй, как в омут, позволить себе забыться… Гормоны требовали своего. Вот только на мамином горьком опыте я слишком хорошо знала, чем это заканчивается.

— Перестаньте, мистер Грин! — потребовала я резко. — Не играйте словами. Вы прекрасно меня поняли.

— Хорошо. — Он разжал руки, прикрыл глаза, пряча их яростный блеск, и проговорил отрывисто: — Клянусь никому не рассказывать о вас и вашей семье. Взамен вы обещаете не подстраивать покушения на себя. Довольны?

— Да. Обещаю, — кивнула я, чувствуя странное… разочарование. Выдумала тоже! Стыдитесь, старший научный сотрудник, разве можно позволять управлять собой каким-то примитивным инстинктам?!

— Так вам нужна помощь с лабораторией, миледи? — поинтересовался Донал, не глядя на меня.

— Да, мистер Грин, — кисло ответила я, смиряясь с неизбежным. — Ваша помощь будет очень кстати.

Он кивнул и закатал рукава.

Первое время я ощущала странную досаду и неловкость, но Донал делал вид, что ничего не случилось, и в конце концов я уверилась, что все это мне померещилось. Поддалась злости и банальному физическому влечению, напридумывала себе невесть что.

Лаборатория быстро отвлекла меня от глупых мыслей. Оборудование — новехонькое, дорогое — превзошло все ожидания. Я чувствовала себя ребенком под елкой, которому досталось втрое больше подарков, чем он воображал в самых смелых мечтах. Металась от коробки к коробке, вскрывала, заглядывала. Даже затаенная улыбка в глазах Донала не уменьшала моего восторга.

Чего там только не было! Микроскоп, дающий потрясающе контрастные изображения, центрифуги, оборудование для электрофореза, стекла, фиалы, дозаторы — глаза разбегались. Как ни странно, выбрано все было не наобум, а с большим знанием дела.

Пока я радовалась, как ребенок, Донал приволок откуда-то отличный стол и даже сумел в паре с лакеем затащить его наверх. Стол очень удачно встал в нишу у окна, еще бы раздобыть удобный стул и хорошую лампу — для начала хотя бы керосиновую, шкаф для инструментов и…

Я провела ладонью по гладкой лакированной столешнице и оглянулась, прикидывая, за что взяться первым делом. Обязательно нужна приточная вентиляция. По башне, конечно, гуляют сквозняки, но полагаться на них ненаучно.

— Проводку сделаем завтра, — пообещал Донал, опираясь бедром о стол.

Я лишь кивнула. Солнце почти село, затевать такую сложную работу на ночь глядя было бы безумием.

Водрузив на стол ящик с дозаторами для проб, я принялась в нем копаться. Да тут запас лет на пять, не меньше! Не поскупился Фицуильям, ничего не скажешь.

Резко подняв голову, я наткнулась на странный взгляд Донала.

— Вы совсем другая за работой, — сказал он тихо.

— Вы тоже считаете, что женщин работа уродует? — осведомилась я сухо. Сколько раз мне это твердили, не перечесть.

— Смотря какая. Если тяжелая, до изнеможения, то уродует, — не стал спорить он. — У вас же прямо глаза горят! Вы свою работу любите, это сразу видно.

Я хотела спросить, любит ли он свою, но передумала. Слишком личный разговор, не стоило его поддерживать.

Дернув плечом, я вновь вернулась к разбору оборудования.

— Почему вы заказали дозаторы для проб фирмы «Джоррис и сын»? — поинтересовалась я, вынимая целую упаковку. — Я обычно пользовалась «Аттервудом».

— У «Джорриса» шаг точнее, — ответил он без запинки и нагнулся, чтобы поднять очередной ящик. — «Аттервуд» дает сбой в половину микролитра.

— Какие интересные у вас познания… — пробормотала я, отводя взгляд от его мощной фигуры. — Что там у вас? О, центрифуга для осаждения проб! Почему именно эта модель?

Донал бросил на меня короткий взгляд и пристроил свой груз на подоконник.

— У нее центровка надежнее и оборотов в минуту больше. Вы экзаменуете меня, миледи?

— Вовсе нет, — немного смутилась я. — Просто приятно поговорить с человеком, который знает толк в центрифугах.

Он церемонно склонил голову.

— Благодарю за высокую оценку, миледи.

И не выдержал-таки, усмехнулся.

Ночью я спала плохо. Крутилась, вертелась, так и сяк перебирала в уме разговор с Доналом. Логика твердила, что я не могла поступить иначе. Мне здесь и без того несладко, не хватало только усугубить все романом с начальником стражи.