Для православных людей Святитель Мирликийский Николай – это, прежде всего, воин Христов, искореняющий ереси, ревностный борец за веру, защитник униженных и оскорблённых. Только потом скорый в бедах и напастях помощник. Образ Николая Чудотворца как борца за чистоту веры особенно актуален в наши дни, когда подавляющее большинство электората превратились в самых настоящих язычников, забывших и не признающих Христа.

На русской земле построены тысячи храмов и монастырей в честь Святителя Николая, прославились мироточением и чудотворениями многочисленные иконы святителя. За что же так любим и почитаем Мирликийский Чудотворец в нашем отечестве? За то, что всю свою сознательную жизнь посвятил защите безвинных людей от притеснений и обид. Именно поэтому он так почитаем на Руси, где испокон веков столь велика тяга к справедливости, и русский народ признаёт правителем только православного самодержца. Недаром прославленный в лике святых последний император Всероссийский Николай II носил имя Святителя Мир Ликийских…

Шумный вокзал, плацкартный вагон, стук колёс, бьющий по ушам гудок локомотива и, наконец… Одним словом, я в Хлынове, ныне Кирове. Когда вернут городу историческое название – одному Богу ведомо. Тем не менее, древнейшее в городе здание – Успенский кафедральный собор Во Имя Успения Пресвятой Богородицы Свято-Трифонова монастыря, украшает город и по сей день. Основан монастырь святым Трифоном Вятским в 1580 году.

Архитектурный ансамбль монастыря имеет статус памятника архитектуры федерального значения. Успенский собор, построенный в 1684-89 годах – кафедральный собор Вятской и Слободской епархии. Преподобный Трифон Вятский, основавший монастырь на южном берегу Засорного оврага, пришед сюда из чусовских владений солепромышленников Строгановых. Сначала он поставил деревянный храм во имя Благовещения, а около 1599 года – уникальную деревянную Успенскую церковь с шестью разновысокими шатрами. «На Вятке въ Хлынов город монастиръ сталь… а в нмъ соборнiй храмъ во имя Успенiя… дервянъ, круглой, о шти придлахъ и шти врхахъ, сооружение мiрское всхъ вятскихъ пяти городовъ».

В 1595 году монастырь получил незаселённые земли Казанского уезда, основав там к 1601 году первое поселение Полянки на реке Вятке (Вятские Поляны). В 1856-57 годах в монастыре проходил послушание будущий святитель Мелетий (Якимов). Вначале монастырь был деревянным и полностью сохранил свою первоначальную планировку. В последующем столетии деревянные монастырские постройки и жилые здания постепенно были перестроены в камне.

В 1918 году монастырь был закрыт, а Успенский собор 11 лет продолжал действовать как приходской храм под контролем обновленцев. 15 монахов отправлены в «кизеловский концлагерь» строгого режима. В 1935 году уничтожен монастырский некрополь, снесены часть ограды и колокольня. К 1942 году южная стена и угловые башни были разобраны на кирпич, в монастырских зданиях были устроены коммунальные квартиры и общежития, швейная фабрика, хлебопекарня. Для производственных нужд на территории монастыря была выстроена мазутная котельная. В Успенском соборе, где разместился архив, чудом сохранился иконостас.

Реставрационные работы в зданиях монастыря, пришедших в крайнюю ветхость, начались в 50-е годы и возобновлены после передачи монастыря епархии в 1989 году. В самом конце XX века на территорию обители стали свозить старинные надгробные памятники, преимущественно с разрушенного городского Богословского кладбища.

Великорецкая чудотворная икона Святителя Николая хранится в Серафимовском соборе, отсюда каждый год 3 июня она начинает свой путь на место явления на реке Великой. После Божественной Литургии Чудотворный Образ Святителя переносят в Успенский собор Свято-Трифонова монастыря, Архиепископ Вятский и Слободской Марк совершает архиерейскую службу с акафистом Угоднику Божию, потом напутственный водосвятный молебен и…

Плавно распахиваются двери, и на улицу выплывает церковная процессия. Позлащённые облачения священников вспыхивают и гаснут. Вторя им, сверкают и переливаются золотые кресты, древки хоругвей, оклады икон. Позолоченные луковицы куполов выкачивают у неба последние милости. Процессия напоминает огромную реку, несущую свои воды в бурное житейское море. Всё нарастающий звон колоколов – разливы звуков, рассыпаемые с колокольни щедрой рукой звонарей – разносится окрест и провожает многотысячную толпу со свечами в руках. Похожая на огромное скопление светлячков, она плавно растекается, семеня за пастырями. И впереди всего этого – Чудотворный Образ на специальном помосте.

Всматриваюсь в лица. Серьёзные, сосредоточенные и в то же время до зла радостные лица хоругвеносцев, священнослужителей, певчих. За ними следом суматошным шагом полу-бежит толпа вездесущих паломниц. Особое рвение проявляет бабулька в белом платочке, синей кофточке и красной длинно-полой юбке – ни дать, ни взять цвета российского триколора.

Судя по выпученным глазам и активной работе локтями, она стремится непременно быть первой, и ради этого готова ступать даже по головам. Её молодость пришлась на застойные годы, и нужно было не упустить момент, когда «выбросят» очередной дефицит и непременно оттеснить конкурентов. За столько лет преоритеты поменялись, но привычки нетленны.

Когда во время Московской Олимпиады «в Воронеж Бог послал кусочек сыра», бабулька снова оказалась на высоте и сумела до него добраться, пока мышеловка не захлопнулась.

На заре Перестройки, когда Его Величество Дефицит Всея Руси поразил даже Златоглавую столицу, бабушка и тут не сплоховала и с юношеским проворством без проблем отоваривала талоны. С развитием капитализма в России понятие «дефицит» прочно перекочевало в музей, вот только инстинкты умирают вместе с хозяином, а в данном конкретном случае – с хозяйкой. Ей выдали «талон на благодать», и нужно успеть его отоварить, пока её «выбросили»…

Перевожу взгляд на священника, идущего босиком, с непокрытой головой, в сером, далеко не первой свежести подряснике. При этом твёрдая поступь его – будто поступь былинного богатыря. Густая рыжая борода, словно флюгер, покачивается в такт ветру. За ним семенит группа паломников, напоминая журавлиный клин, следующий за вожаком.

Особенно меня поразил явно новоначальный кресноходец, упакованный с прицелом на элитную тусовку в модном клубе, но никак не для пешешествия по полям, лесам и болотам. Но то, что этот юнец предпочёл сладкой доле спасительный путь подвижника, не может не радовать.