Я отвечаю.

— Джеймс.

Он опускает хлыст на мою ягодицу, свистящее движение, сопровождаемое резким треском, когда он попадает по моей коже. Я вздрагиваю от укола боли, но это также посылает, прилив адреналина через моё тело, смешиваясь с возбуждением, и я завожусь ещё сильнее. Когда Макс проводит ладонью по ягодице, тепло его руки успокаивает мою кожу. — Это делает тебя мокрой, принцесса?

— Да, — выдыхаю я.

Двигаясь позади меня, он скользит пальцами между моих ног, кончиками пробегая по щели и дразня меня.

— Ты такая мокрая и готовая. Тебе нравится мысль о том, что тебя обнаружат здесь совершенно голой?

— Да.

Я извиваюсь, когда он находит мой клитор.

— А когда я говорю тебе, что делать?

Он это знает.

Я ненавижу себя за это, но мы оба знаем, что это так. Я презираю саму мысль о том, что кто-то может указывать мне, что делать, но этот человек может приказывать мне. Один его приказ, и я раздеваюсь посреди конюшни, упираюсь руками в стену и позволяю ему шлёпать меня по заднице хлыстом.

Очевидно, я совсем чокнулась.

Я снова слышу свист кнута, прежде чем он приземляется на мою задницу. Удар. Остро жалит, потому что неожиданно, и за ним следует тупая пульсация, когда мужчина касается моей ягодицы.

— Ты не ответила, принцесса.

Я прочищаю горло, моргая, когда мои глаза наполняются слезами.

— Да.

Потом мужские пальцы снова оказываются у меня между ног, и я слишком отвлечена наслаждением, чтобы думать о боли.

— У тебя такая идеальная маленькая киска, — размышляет Макс, прикасаясь ко мне. — Такая гладкая, скользкая и тугая. Ты думала о моём члене внутри этой сладкой пизды?

— Да, — выдыхаю я. Мои соски так тверды, и грудь болит, когда его пальцы дразнят мой вход, а затем отстраняются.

— Плохая девочка, — говорит телохранитель, снова хлеща меня по заднице, и теперь это ощущается практически абсолютным удовольствием из-за того, как близко я нахожусь к краю. — Непослушная, непослушная принцесса.

— Очень, — стону я. Мои пальцы впиваются в стену, грубые доски упираются в ладони, когда он просовывает два пальца в мою влажную и жаждущую киску.

— Так тесно, — замечает он напряжённым голосом. Макс гладит меня, пока его пальцы не находят нужное место внутри меня. Моё дыхание становится прерывистым.

Пока он работает своими пальцами, я ловлю себя на том, что стону слово «да» снова и снова. Другой рукой Макс обхватывает мою ягодицу, растягивая меня. Его большой палец находит мою задницу, и когда я вздрагиваю от его прикосновения, он останавливается.

— Это делает тебя мокрой, принцесса?

— Я никогда… — я позволила своему голосу затихнуть, намёк был очевиден. Слова исчезают, и я больше не уверенная в себе принцесса.

Он рычит. Громко.

— До меня тебя там никто не трогал? — спрашивает Макс. Он сильнее прижимает палец к моей заднице, и моя киска крепко сжимается вокруг других его пальцев в ответ, ощущение почти подавляющее.

— Нет, — шепчу я.

— Блядь, — он выдыхает это слово, сжимая мою ягодицу снова и снова, как будто оценивая то, что он хочет сделать. Наконец Макс заговорил: — Это моё.

— Я никому не принадлежу.

— Ты ошибаешься, принцесса, — шепчет он мне на ухо. Мужчина отдёргивает руку, прежде чем жёстко опустить её на мою задницу. Слёзы жгут глаза. — Всё это будет моим. Твоя киска, твоя задница, твой рот — всё моё.

Волна возбуждения проходит через меня, слишком сильная, чтобы выдержать, хотя пальцы Макса остаются неподвижными внутри меня. Я хочу кончить на его пальцы, больше всего на свете прямо сейчас.

Моя киска непроизвольно сжимается от этой мысли, и он посмеивается.

— Ты же не думала, что я позволю тебе кончить так быстро?

Я хнычу в ответ, моё тело одновременно разочаровано и возбуждено, когда телохранитель убирает свои пальцы и оставляет меня пустой и пульсирующей, как он оставил меня раньше в библиотеке.

Мне хочется кричать.

— Когда ты кончишь, это будет у меня на губах, милая. Я хочу, чтобы ты кончила с моим языком внутри тебя. Я хочу попробовать тебя на вкус.

От этого обещания у меня кружится голова, вот почему у меня нет остроумного ответа, когда Макс говорит мне, где он меня хочет.

— На колени.

Я опускаюсь на колени, прямо на пыльный пол. Я не знаю, почему я делаю это беспрекословно, но я делаю. Пульсация между ног конкурирует с пульсацией ягодиц, но я стою на коленях, подняв лицо и ожидая. Выпуклость в штанах Макса прямо перед моим лицом, и это слишком соблазнительно. Я провожу по нему ладонью, и лицо телохранителя темнеет.

Он слегка ударяет хлыстом по моему заду, и я удивлённо вскрикиваю.