Я ругаюсь себе под нос. Эта девушка станет моей погибелью. Я провожу рукой по её идеальной голой ягодице, а она озорно смотрит на меня и делает ещё один глоток кофе.

— Иди, надень юбку, — говорю я ей сухо. — Юбку и никаких трусиков.

Её брови взлетают вверх.

— Разве ты не понял, что не можешь указывать, что мне надеть? — спрашивает она. — Неужели моё прозрачное платье ничему тебя не научило?

Я смотрю на скомканное платье на полу.

— Это ничему тебя не научило? — возражаю.

Александра усмехается.

— Это научило меня, что я должна определённо носить то, что, чёрт возьми, я хочу.

— Надень платье или юбку, — твёрдо говорю я ей. — Что-нибудь подходящее. Что-то с настоящей тканью, ничего прозрачного, и ничего, что показывает твои ягодицы или твои сиськи кому-либо ещё. Отныне они мои и только мои, поэтому видеть их могу только я.

Принцесса смеётся и делает ещё один глоток кофе.

— О, действительно. Ты так думаешь, Макс?

— Я знаю, милая, — отвечаю ей, поворачиваясь к двери. — Остальные телохранители ждут. У тебя есть пятнадцать минут. Помни: уместно и скромно.

— Скромно?! — слышу я, как она переспрашивает у меня за спиной. Мне кажется, она поперхнулась кофе.

Я ухмыляюсь, подавляя нарастающий смех в моей груди.

— Вот именно. Но никаких трусиков под этим. На самом деле, теперь, когда я думаю об этом, ты больше никогда не должна носить трусики.

Когда я оборачиваюсь, Александра смотрит на меня, положив руку на бедро, а другой держа свой кофе, на её лице веселье.

— Позволь мне всё прояснить. Я должна носить скромное платье без трусиков.

— Это моё новое правило, — заявляю я, решив это именно в этот момент. — Мне понадобится доступ к твоей киске в любое время, когда я захочу.

— О, ты так думаешь, да? — спрашивает она. — Я позволила тебе связать меня один раз, и власть уже ударила тебе в голову. Теперь ты хочешь, чтобы я была готова и всё время ждала?

Я ухмыляюсь.

— Я не хочу, чтобы ты была готова и ждала, милая — я знаю, что ты будешь готова и ждать. Это особенно верно сейчас, когда я видел это маленькое представление минуту назад — или ты уже забыла, что тебе потребовалось в общей сложности десять секунд, чтобы кончить, как только я скользнул пальцами внутрь тебя?

Девушка наклоняется и поднимает подушку с кровати, бросая её в мою сторону. Она отскакивает от моей ноги. Я смеюсь, открывая дверь.

— Не забудьте свой дресс-код, принцесса, — говорю я профессиональным голосом для всех, кто может услышать меня из коридора.

Ещё одна подушка ударяет меня по спине, прежде чем я ухожу.

Пятнадцать минут спустя Александра выходит из спальни в маленьком синем сарафане, юбка развевается вокруг её ног во время ходьбы. Это совершенно уместно, но я не могу смотреть на девушку, не желая наклонить её и поднять юбку, чтобы схватить за задницу.

Когда мы идём к вертолёту, ветер поднимает низ сарафана для меня. Прежде чем принцесса смогла удержать весь материал вокруг своих бёдер, это дало мне прекрасный вид на её белые трусики.

Я помогаю девушке сесть в вертолёт, находясь слишком близко к ней, чтобы это было уместно, но здесь только мы и пилоты. Она располагается спиной ко мне, и я вдыхаю лёгкий цветочный запах её волос.

— Я видел, во что ты одета, — говорю я ей. — Думаю, я ясно выразился, чего не стоит одевать.

Александра полуобернулась ко мне с хитрой усмешкой на лице.

— А? Я думаю, мне было так же ясно, что я делаю всё, что хочу, Джеймс.

Я прячу улыбку, когда присоединяюсь к ней в вертолёте.

Меньшего я от неё и не ожидал. 

Я провожу пальцем по экрану телефона и вздыхаю.

— У меня, типа, сотня сообщений, — стону я.

— Это всё грёбаные фотографии тебя в этом чёртовом платье, — ворчит Макс.

Его ненависть к платью не должна вызывать у меня такого тайного трепета, как сейчас, и вдвойне после того, что случилось прошлой ночью из-за этого платья.

Мои пальцы инстинктивно тянутся к губам, всё ещё опухшим от его поцелуев. Тупая боль между ног — более острое физическое напоминание о том, что случилось между нами и, как хорошо это было.

— Некоторые из них от моего отца, — со стоном замечаю я.

— Я знаю, — коротко отвечает Макс. — Мне приказано доставить тебя к нему в первую очередь.

Моё сердце начинает колотиться при мысли, что я, возможно, направляюсь прямо к отцу, потому что кто-то мог увидеть нас во дворце или заметить, что Макс не выходил из моей спальни до сегодняшнего утра. Несмотря на отсутствие камер в крыле резиденции дворца и значительно сокращённого летнего персонала, всё ещё возможно, что кто-то мог увидеть нас и передать это моему отцу.