– Порядок вещей? В смысле? Что? Кто ты?

– Как же с атеистами туго! Верующий бы, уже, давно: соль рассыпал, святой водой полил, пентаграмму нарисовал. К вам же нужен особый подход.

Соль? Святая вода? Пентаграмма? О чём она?!

– О чём ты говоришь?

– Что с тобой произошло минутой ранее? Что ты чувствовала?

– Я задыхалась. Лифт был заперт, и я не могла выйти. Будто, будто мои страхи…

– …оживали. Претворялись в жизнь.

– Да, но. Это, ведь – неправда. Этого – не может быть. Скорее всего – галлюцинация.

– Думаешь? – снова, оказавшись передо мной, она провела рукой между нашими лицами и взглянула на ладонь. – Ты, ведь, боишься не только застрять. Ты боишься разбиться, не так ли?

Лифт покачнулся. Не успела я и что-либо сообразить, как он начал подниматься вверх. Взглянув на табло, я сглотнула и схватилась за металлический поручень. Только мы были на втором этаже, а, уже, снова – на одиннадцатом. Но кабина не останавливается, и, вот, я, уже, вижу отметку четырнадцать. Движение прекращается, и я облегченно выдыхаю и, тут же, врезаюсь в крышу кабины, цифры на табло сменяют друг друга с нечеловеческой скоростью. Кабина летит вниз, не останавливаясь ни на минуту, прижимая меня всё: сильнее и сильнее. Ещё немного – и позвоночник треснет. Я кричу во всё горло, но это мало чем помогает – вой стоит такой, что, даже, мой крик не идёт ни в какое сравнение с ним. Я буквально слышу скрежет каркаса кабины о стены. Тросы, будто, враз треснули и остались наверху, в то время, как кабина, висевшая когда-то на них, летит, теперь, вниз.

– Останови!

– Что?

Взглянув вниз, я не верю своим глазам. Девушка, так, и стоит на ногах, только – перпендикулярно моему лицу и улыбается, демонстрируя мне свои клыки. Её: не снесло ни на сантиметр, не прибило к стенам, она, даже, не качается от ударов кабины о бетонные стены. Её, будто, приклеили к полу!

– Как ты…

– …сделала это?

Да она издевается!

– Кто ты?

– Зачем тебе знать?! Ты, ведь, всё равно не поверишь, да – и в скором времени тебе эти знания ничем не помогут!

Ее раскатистый смех отразился от металлических стен. Развернувшись на каблуках к табло, она злорадно хихикнула и отошла к стене, где когда-то стояла я. Взглянув на табло, я вскрикнула и постаралась сдержать слёзы! Неужели – я разобьюсь? Вот, так – просто? Из-за какой-то сумасшедшей девицы?! Третий этаж, второй…

– Зачем ты это делаешь? Почему я? – выкрикнула из последних сил я и вжалась в потолок.

Удар. Шум затихает. Я боюсь пошевелиться. Не уверена, что могу.

В разум врывается жужжание кабины, она поднимается на пару этажей и, вновь, затихает, останавливаясь. Тут же, я слышу стук шпилек, практически – рядом с головой. Не веря своим ушам, я приоткрываю глаза и вижу, что лежу, уже, на полу и живая. Приподнимаюсь на руках и подмечаю, что все части теле функционируют и, даже, не болят! Что за…

Кто-то хватает меня за плечо и разворачивает, прижимая к полу всей тяжестью своего тела.

– Испугалась? – шёпот обжигает кожу шеи. Я, даже, ощущаю кончики её клыков на мочке своего уха. – А, ведь, могла пойти по лестнице. Легче.

– Тяжело подниматься, – вторю ей я.

– Легче, чем в Эдем. Поверь.

– Откуда ж такие познания? Ты – Ангел, что ли? – усмехаюсь.

– Зачем же грубить?

– А! Ну, да. Ангелы не доводят людей до белого каления.

– Я старалась, – засмеялась брюнетка и, спрыгнув с меня, встала на ноги, подняв следом и меня. – Я – Люция. Демон. Притворяю в жизнь чужие страхи. Весело, правда?

– Н-да, никакой фантазии! Знаешь, не успела распробовать. Нет! – крикнула я, заметив хитрый прищур глаз напротив. – В повторе не нуждаюсь. Окей. Допустим, ты – Демон и действительно притворяешь в жизнь людские страхи, в чём убедилась лично. Но – зачем тебе я?

– Ты мне понравилась. Сойдёт за аргумент?

– Эм, я правильно тебя поняла? Я? Понравилась тебе? Серьёзно?!

– Чёрт! Какие же вы – пошлые! Прямо-таки и не скажешь, что ваша раса изначально была создана из праха земного и ребра Адамова. Если бы я не знала, то подумала бы, что вы созданы другими органами.

– Может, я открою тебе секрет, но мы, именно, этими органами и были созданы, без праха и прочих издевательств над человеком.

– Ты мне понравилась, как человек, да – и отцу ты приглянулась.

– Вот – и проверили поговорку: «бьёт – значит любит». Стоп! Отцу? Люциферу?

– Дело не в поговорке. Я должна была тебя задержать. Помнишь, я сказала, что вмешалась в порядок вещей?

– Д-да, – голос дрогнул.

Весёлое настроение куда-то испарилось, вместе с улыбкой на губах девушки. Её серьезный вид испугал не на шутку. Что она сделала?

– Час назад… По правилам… По правилам равновесия…

– Что? Что должно было произойти?!