— Для начала попробуй сделать что хочешь! — решительно сказала Керра, щупая пульс Кристану. — Вот что хочешь! Вдруг поможет, как в сказке!

Да, в сказках всегда помогало присутствие любимых. Если она спала в хрустальном гробу, то он прискакивал на лошади, целовал ее (просто потому что захотелось), и она просыпалась. Если его разум бродил в лабиринтах безумия, то она звала его, и он возвращался.

Только вот в сказках эти двое любили друг друга, оба. А не как у нас …

— Да, Илошка, давай! Сделай что-нибудь! — подбодрили меня Виктор и Тэя.

Я горько улыбнулась. Как друга я люблю Кристана больше всех остальных… Он для меня самый близкий человек, как брат… Может быть, этого достаточно?

Я взяла его за плечи, заглянула в глаза, погладила по голове.

— Кристан, милый Кристан, вернись… Ты так нам нужен!

Я искала в его взгляде, что он откликнется, что его глаза прояснятся и он начнет выплывать на поверхность. Но взгляд оставался таким же отсутствующим и затуманенным. Я тщетно звала его, он не откликался на мой зов.

— Хм… Не выходит! — задумчиво сказала Керра. — Ну давай тогда я по-другому попробую… Раз уж сказочная магия не работает!

Я освободила ей место, и Керра наклонилась и положила руку ему на лоб. Вгляделась в лицо.

— Ничего себе, как она его крепко! — сказала она. И вдруг взгляд Кристана стал осмысленнее, он посмотрел на Керру, явно оценивая, кто перед ним.

— Тихо, не дергайся! Кажется, получается! — радостно шепнула она ему. И сосредоточилась, закусив нижнюю губу.

— Подержите его! — крикнула она вдруг. Виктор кинулся к Кристану с одной стороны, я и Тэя — с другой. Вцепились ему в плечи, потому что его вдруг затрясло.

Керра положила вторую руку ему на грудь, и мелкая тряска превратилась в конвульсии. С ревом он пытался вырваться из наших рук. Но Виктор добавил магии к хватке, и Кристану оставалось лишь биться и хрипеть, пока… нить, выходящая из его груди таяла, истончалась, потом лопнула посередине и втянулась в грудь. И красное пятно начало растворяться под ладонью Керры.

Когда он затих, мы его отпустили. Кристан обессиленно откинулся, а потом вдруг открыл глаза, совершенно чистые и осмысленные.

— Илона, Виктор… Тэйка… — обвел нас взглядом, провел ладонью по лбу, словно просыпаясь. И замер, глядя на Керру. — Вы… мы почти незнакомы… Что произошло? И где… эта… «моя птичка»… тьфу… мелкая девка с бытовой водной…?

Мы переглянулись, не зная, насколько прямо можно сообщить человеку о том, что он три дня провел в полузабытьи под действием приворота к почти незнакомой девушке. Но прежде, чем успели принять решение, Керра твердо сказала:

— Вас приворожила та девушка — расплывчатые воспоминания о прошедших трех днях у вас должны быть. Ректор призвал к ответственности девушку, а нам удалось снять приворот. Как вы себя чувствуете, Кристан?

Кристан впился в нее взглядом.

— Неплохо. Благодаря вам, как я понимаю. Это вы сняли проклятие! — Он поморщился. Видимо, вспоминать прошедшие дни было неприятно. И вдруг осторожно, словно боялся спугнуть, взял руку Керры и поцеловал. — Благодарю вас.

Так и не выпустил ее ладонь, сжимал благодарно и крепко. Керра неожиданно засмущалась. Удивительно, прежде казалось, что ее не смущает ничто и никогда.

— Ну-у… Ваши друзья волновались за вас, — сказала она, опустив глаза. — И мы вряд ли достигли бы успеха без таросси Ванирро…

— Это правда, что ректор был здесь?! Мне не почудилось? — рассмеялся Кристан и весело, и нервно одновременно. И наконец отпустил ладонь Керры… — Да идите вы сюда все, я нормальный уже! Стыдобища, конечно, но… Спасибо огромное, что помогли! И ректору спасибо… Это настоящий ад… липкий, ужасный… Что бы я без вас делал!

Мы рассмеялись и бросились обниматься с ним, словно Кристан был в далеком путешествии, а теперь вернулся.

Так нас и застал ректор. Мы даже не сразу заметили его.

— Что ж, вижу, все удалось, — послышался голос ректора, мы как по команде оглянулись на него.

Герат стоял, прислонившись к дверном косяку и скрестив руки на груди, улыбался уголком губ и смотрел на нас.

Кристан поднялся, сделал пару шагов в сторону ректора, склонил голову:

— Благодарю вас за вмешательство, таросси ректор…

Мне понравилось, что друг благодарил Герата с чувством собственного достоинства, и, видимо, не слишком сильно стеснялся пережитого постыдного приключения.