Стоит ли говорить, что мальчишки направились именно туда?

Волчонок забрался на кирпичную насыпь из обломков зданий и огляделся. В этот момент я был в паре сотен метров от него, едва ковылял и проклинал всё, потому что силы кончились. Если бы бежать было на пару километров больше, то не уверен, что добрался бы. В плачевном состоянии забираться на потенциально опасную территорию — та ещё глупость, но куда деваться. Надо доказать свою полезность, перестать быть грузом для Тётушки, а то кто знает, куда забредут её мысли. В лучшем случае выкинет на улицу, в худшем — сдаст кому-нибудь.

Поэтому я молча переставлял ноги, молясь, чтобы тело выдержало. Когда оставалась сотня метров, Волчонок махнул своим и те перебрались через насыпь, где и скрылись из зоны видимости. Нужно ускориться…

Рывок на морально-волевых, ползу наверх и вижу, как мальчишки рыскают по кустам и что-то ищут. Не стоят на месте, идут вглубь странной зоны, но при этом тщательно вглядываются себе под ноги и проверяют растения.

Когда добрался до мальчишек, те встретили меня. Да как… Волчонок смотрел презрительно, что-то сказал своим и те рассмеялись.

— Какой ты слабый, — бросил он мне с отвращением.

— Что собираете и чем я могу помочь? — проигнорировал его слова.

— Болтля, расскажи ему. Но не останавливаемся, учись на ходу, неженка.

Остальные продолжили поиск, а мальчуган подошел ко мне.

— Здесь много чего есть. Самое ценное — искры. Но их ещё попробуй найти, нужно глубже забраться. После тёмной ночи бывают чаще. Но до неё ещё три дня. — начал болтать как угорелый Болтля. Я только и поспевал фиксировать у себя в голове те слова, значение которых не понимал, — А так ищем плоды. Ты их узнаешь. Они с мой кулак размером и светятся, — он сжал пальцы и продемонстрировал размер, — Нужно собрать десяток плодов и тогда у нас будет еда на день. Всем хватит.

— А если не соберем?

— Ну… Тогда не хватит.

— Ясно. Что ещё вы собираете?

— Дальше есть речка. Идем к ней. Там можно наловить крабов, но это опасно. Те больно кусаются, заразы. А клешни у них огого. Смотри какой шрам оставили. — шрам и правда был внушающим. Он тянулся по ноге, вдоль икры, сантиметров десять минимум. Это что за крабы такие здесь?

— Говорят, что шрамы украшают мужчину, — польстил я мальчику, стремясь наладить с ним контакт.

— Было бы хорошо, если так. Но есть тут у нас один дядька. Весь в шрамах. Тот ещё урод и что-то я не замечал, что он стал красивее, — фыркнул Болтля, а я отметил, что он не так глуп, раз умеет делать выводы.

— Что-то ещё ценное есть?

— Говорю же, полно. Но сегодня плоды и крабы. Ещё растения есть, мох, но это мы с девочками собираем после большой луны.

— А кого вы опасаетесь? Почему надо выйти так рано?

— Эх ты, совсем жизни не знаешь, — тяжело вздохнул мальчик, наклоняясь к очередному кусту и раздвигая его ветки, — Ура, нашел! Пацаны, один плод есть!

Про меня мгновенно забыли. Рядом возник Волчонок, потрепал Болтлю по голове и похвалил. После чего отдал добытый плод другому мальчику. Я только и успел заметить, как этот плод выглядит. Размером с маленькое яблоко, немного светится, цвет фиолетовый.

— А ты молодец, — похвалил я малолетнего добытчика. Успел заметить, что тому нравится, когда его хвалят. Но на мои слова он посмотрел скептически. Мол, ты чужой, что толку с твоих слов? — Почему плод отдали ему, а не ты несешь?

— Это Бегунок. Он самый быстрый из нас. В случае заварушки убежит с добычей.

— Что за заварушки? Ты так и не сказал, от кого скрываемся.

— От конкурентов, — серьезно сказал мальчик. А я задумался, откуда он знает это слово.

— Конкурентов?

— Да. Это другие мальчишки. Они могут напасть и отнять добычу.

— И много здесь… Конкурентов?

— Две стаи. Группа Олега и Сизого.

— А это кто?

— Эх, ну ты совсем как младенец, не знаешь таких людей. — снова показательно вздохнул мальчик и даже руками всплеснул. Но я видел, что ему нравится говорить. Болтовня и обшаривание кустов не мешало ему, как и остальным, поглядывать по сторонам, я ощущал напряжение, и подозревал, что мальчишка так скидывает стресс. Когда говорит — то не страшно. — Тётушка — одна из трех зельеваров в нашем районе. К ней приходят, чтобы хворь какую убрать, зелье там сделать, специальное, — захихикал он на этом слове, — Она ведь супер, может разное. Олег — он тоже супер, но другого направления. У него дороже услуги стоят. И мальчишки самые злые. Они старше и крупнее нас, а ещё их больше. Он боевые зелья поставляет, но это секрет, если что, — приложил он палец к губам и заозирался по сторонам, — Сизый же мутный тип. Никто его не любит. Многие ненавидят. Но услугами пользуются. Он яды варит, но это тоже секрет, большой. Его свора детей самая противная. Любят подгадить и засады устраивать.

Я слушал, перебирал сам кусты в поисках злополучных плодов и обдумывал сказанное. Да тут нешуточные дела творятся. Зельевары, зелья, боевые в том числе… Что за хрень?

Получается, Тётушка отправляет сюда детвору, чтобы те ей ингредиенты таскали? Других вариантов не вижу, потому что сомневаюсь, что добытые плоды идут в пищу.

Тем временем, пока болтали, ещё один мальчишка нашел плод, а дальше заглохло. Я потерял из виду кирпичную насыть, отряд углубился в незнакомую мне зону и тут растительности гораздо больше. Кожей ощущаю, что мальчуганы напрягаются тем больше, чем глубже заходят. Вот даже Болтля сначала притушил голос, а потом и вовсе замолк. Что-то здесь не так… Понятно, что — опасность, но вот какая — неизвестно. В лучшем случае другие мальчишки, в худшем — некто, кто способен гнуть стальные двери.