Кошмар нахмурился и не спеша двинулся в мою сторону.

— Так ты не уразумел еще, болван? Воззри: вот смерть твоя идет.

Тяжелый башмак ступил на мраморную плиту рядом со мной. Потом второй. На плечо мое упал луч белого света от клинка «Амораккиуса», и голос Майкла произнес: «Не уверен».

Я покосился на Майкла.

— Как раз вовремя, — буркнул я.

Он недобро оскалился.

— Что с моей женой?

— Она жива, — ответил я. — Но нам лучше убрать ее отсюда.

Майкл кивнул.

— Я убью его еще раз, — сказал он и сунул мне в руку что-то холодное и твердое — распятие. — Тащите ее отсюда. Дайте ей это.

При виде подоспевшего подкрепления Кошмар застыл на месте.

— Ты? — обратился он к Майклу. — Ну так и знал я, что закончится все этим.

— Ох, да заткнись же, наконец, — взорвался я. — Майкл, рубите его к чертовой матери.

Майкл шагнул вперед, и меч засиял ярче галогенного фонаря. Кошмар злобно взревел и отпрянул в сторону, уворачиваясь от клинка, потом снова ринулся на Майкла, угрожающе растопырив пальцы. Майкл поднырнул под лапищи, с силой вонзился плечом ему подвздох и, оттолкнув от себя, вонзил в него меч. «Амораккиус» вспорол тому живот, и из раны вырвался язык белого пламени.

Я рванулся вперед, в обход Майкла — к Черити. Она уже шевелилась, пытаясь сесть.

— Дрезден? — шепнула она. — Где мой муж?

— Он занят. Надирает кое-кому задницу, — сказал я, суя ей в пальцы распятие. — Вот, возьмите. Идти сможете?

— Следите за своим языком, мистер Дрезден, — она сжала распятие в руке и на мгновение наклонила голову. — Не знаю, — призналась она. — Господи, помоги. Мне кажется… — все тело ее застыло, и она негромко охнула, прижав руку к животу.

— Что? — спросил я. Может, она ранена? За спиной пыхтел Майкл, и от вспышек белого огня «Амораккиуса» по траве плясали тени. — Черити, что с вами?

Она застонала.

— Ребенок, — сказала она. — Ох, мне кажется… Мне кажется, воды отошли раньше срока. Когда я упала, — лицо ее исказилось, залилось краской, и она снова застонала.

— Ох, — повторил за ней я. — Ох. Ох, нет. Нет, этого не может быть, — я стиснул руками лоб. — Чушь какая-то, — я свирепо покосился наверх, в небо. — У кого-то там неважное чувство юмора.

— О-ооооох! — простонала Черити. — Ох, Господи, спаси и сохрани. Мистер Дрезден… У меня почти не осталось времени.

— Да, — вздохнул я. — Да, конечно, — я нагнулся поднять ее и едва не упал физиономией в грязь. Каким-то образом мне удалось не придавить ее собой, но выпрямился я с огромным трудом и остался стоять, шатаясь. Черити была отнюдь не пушинка. Я один ни за что не вытащил бы ее отсюда.

— Майкл! — крикнул я. — Майкл, у нас проблема!

Майкл пригнулся, хоронясь за надгробием. Из темноты со свистом вылетел камень и разбился в пыль о мраморную плиту.

— Что?

— Черити! — крикнул я. — Роды начались.

— Гарри! — крикнул в ответ Майкл. — Берегитесь!

Я повернулся. Из темноты за моей спиной возник Кошмар. Двигался он так быстро, что глаз едва успевал следить за ним. Он нагнулся, без видимых усилий вырвал из земли могильную плиту и поднял ее высоко в воздух.

Я бросился между ним и Черити, с самого начала сознавая, что это пустой жест — сил у него хватило бы, чтобы размозжить нас обоих разом. Впрочем, ничего другого я все равно сделать не мог.

— А ну же! — взвизгнул Кошмар. — Изволь же положить свой меч, о Рыцарь! Клади, покуда я обоих их не раздавил!

Майкл шагнул к нам; лицо его побелело как мел.

— Ни шагу далее, — рявкнул Кошмар. — Ни даже дюйма малого!

Майкл застыл. Он посмотрел на Черити, которая снова начала стонать, зажмурившись.

— Г-гарри? — неуверенно произнес он.

Я вполне мог еще убраться с дороги чудища. Возможно, я мог бы отбиться, вздумай он жечь меня огнем. Но стоило мне откатиться в сторону — и ничто уже не мешало бы ему раздавить Черити. У нее не было ни одного шанса.

— Меч, — ледяным тоном произнес Кошмар. — Брось его.

— О Боже, — прошептал Майкл.

— Не слушайте его, Майкл, — сказал я. — Так ему будет только проще убить нас.

— Умолкни, смертный, — сказал Кошмар. — Вражда моя с тобою, чародей, а также с рыцарем. И женщина мне безразлична, и дитя, доколе вас обоих я имею.

Дождь на мгновение — на мой взгляд, зловеще затянувшееся — притих. Майкл зажмурился.

— Гарри… — слабым голосом произнес он, опустил меч и чуть толкнул его от себя, позволив ему упасть на землю. — Мне очень жаль. Я ничего не могу поделать.