Принц Эрик что-то знал, но молчал.

— Сесил, я не понимаю, зачем им понадобилось на меня нападать и уж тем более убивать?

— Я…

— Зачем? — упорствовала Колл.

Сесил не хотела рассказывать о Шарлотте сейчас. Не хотела волновать Колл. Но девушка серьезно и умоляюще смотрела на старшую сестру.

— Понимаешь, Шарлотту похитили сразу после свадьбы, прямо когда тебя…

— Шарлотта пропала? Подожди, сколько я провела без сознания?

Сесилия сглотнула и оглянулась, словно искала поддержки со стороны. Но в комнате они были одни, не считая матери, которая стояла в коридоре и слушала их разговор. Вот почему она сама не может все это объяснить? Почему этот тяжелый разговор взвалила на плечи своей средней дочери?

— Почти полтора месяца.

Коллидора снова побледнела и выдернула руки из теплых рук Сесил. Свои же дрожащие ладони она прижала к сильно бьющемуся сердцу и закрыла глаза, пытаясь осознать услышанное.

— Шарлотту так и не нашли?

Сесилия отрицательно покачала головой. Вот в этом вся и Коллидора: что бы ни случилось с ней, она думает о других. Нет чтобы подумать о себе, сестра беспокоится о Шарлотте. О старшей сестре, которая после похищения Колл чуть ли не плевалась ядом — видите ли, младшая и глупая Коллидора посмела испортить свадьбу. Сесилию до сих пор трясло от тех воспоминаний. И да, о Коллидоре она волновалась намного больше, чем о Шарлотте.

— Ее обязательно найдут, — пообещала, правда не совсем уверенно, Сесилия.

Коллидора обхватила себя за плечи и как-то вся сжалась.

— Это все из-за меня, — наконец горько простонала она. — Лучше бы я умерла…

Сесилия вскочила и, вскинув руку, ударила сестру по лицу. Эта пощечина поставила в ступор обеих сестер. И мать, скорее всего, тоже, потому как за дверью кто-то изумленно вскрикнул. Сесил схватила Колл за плечи и встряхнула со всей силы.

— Не говори так, слышишь! Никогда так не говори! Ты даже не представляешь, как сильно я переживала о тебе. И мама… и папа… Все мы!

Колл покачала головой и закрыла глаза, еле сдерживая слезы.

— Нет. Шарлотта была важнее всего, ведь именно она должна занять трон, и мама ее просто обожает.

Сесилия покачала головой и крепко обняла свою сестру, давая ей выплакаться. Коллидора шептала и причитала, что именно ее должны были похитить и убить, а Шарлотта должна была быть счастлива и править их чудесным королевством. Ведь о маленькой третьей принцессе никто бы и не вспомнил. Никто бы не жалел, что ее нет в их жизни. А Сесилии хотелось еще раз хорошенько стукнуть сестру, но не хотела причинять ей боли. Она и так неизвестно где была, и что с ней делали.

Но самое ужасное было то, что все, о чем так яростно говорила Колл, было правдой. Если бы вернули Шарлотту, все бы обрадовались намного больше, кроме Сесил, которая все равно больше любила маленькую Коллидору.

— Плачь, — сказала она, — плачь, после тебе обязательно станет легче. Вот увидишь, все образуется, Колл. И Шарлотта вернется, никуда она не денется.

Плечи сестры сотрясали рыдания, А Сесилия просто гладила Колл по голове, плечам, спине и благодарила Бога, что с ней все в порядке. Она правда ничего не помнила, в ее памяти был чистый лист и, возможно, скоро она станет намного счастливее. Ведь сейчас маленькая Коллидора выглядит очень даже ничего. Она стала очень изящной, даже аристократичной — найдется много желающих жениться на ней.

Дверь скрипнула, и Сесилия вскинула голову, чтобы посмотреть, кто посмел без стука войти в эти покои. Это оказалась Королева-мать. Она стояла там, словно приросла к дверям, в ее взгляде было столько непонятной боли. Столько самых разнообразных эмоций. Сесил поняла, что та страстно хотела подойти, возможно, обнять и приласкать своих дочерей. Коллидора ее не заметила, младшая сестра продолжала прижиматься к Сесил и плакать.

Сесилия только открыла рот, чтобы позвать мать к ним, как королева вскинула руку и покачала головой, призывая к молчанию. Она постояла еще несколько минут, вслушиваясь в рыдания младшей дочери, и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

***

Мэверик вздрогнул и проснулся. Сердце колотилось резкими ударами, словно отбивало чечетку. Он снова вспомнил свадьбу и кровавые глаза Себастьяна, в которых горел огонь ненависти и жажды. Колл. Глаза панически забегали в поисках возлюбленной, руки стали шарить по креслу и столу.

Но ее не оказалось рядом. Нет, сейчас она нежилась в теплой и мягкой кровати в своих царских покоях, под крылом матери и отца. А он здесь — один — и тонет во всех этих страшных воспоминаниях.

Мэверик вздрогнул и медленно, прерывисто вздохнул.

Все было на своих местах. Все, как тому и следует быть. Он оттолкнулся от спинки глубокого потрепанного кресла, встал и, пошатываясь, побрел к шкафчику с бутылками. Его лекарство, только оно помогало забыться и засыпать глубоким сном, только тогда за ним не гнался вампир, и Колл была рядом — живая и здоровая.

Огонь за решеткой камина почти погас. Но две толстые свечи по-прежнему горели ярко, разгоняя тьму. От них не было никакого тепла, и мужчина почувствовал, что начинает мерзнуть. Как странно чувствовать холод. Ведь раньше ему было совершенно все равно, он мог ходить раздетым зимой. А сейчас… Представлял ли он себе, что будет страдать от своей человечности.