— О, черт! — он может не любить ее, но он часть семьи тети Кэсси.

Переодевшись в джинсы и рубашку, девушка направилась к медикам.

* * *

— И я сказал тебе, что не останусь здесь! Я выше тебя по званию, так что достань мне гребаную одежду! — услышав голос Лукаса, Виктория немного успокоилось. Он сидел за ширмой, спиной к ней и спорил с Габор. Девушка увидела его обгоревшую и порванную одежду на полу и подобрала ее двумя пальцами.

— Ты имел в виду это? — Лукас повернулся на ее голос. Он не видел ее после встречи в «Эмансе». Когда майор повернулся, Тори увидела его перевязанные руки и проглотила вздох. Их глаза встретились. — Насколько все плохо?

— Это все ерунда… — начал он отрицать.

— Да, именно так это и выглядит, — отбросив его одежду, она подняла с койки планшет.

— Что ты делаешь?

Игнорируя его, девушка вчиталась в карту.

— Только вторая степень? — нахмурившись, она посмотрела на ассистентку. — Ты Габор, не так ли?

— Да, Габор, — та была удивлена, что Виктория помнит ее. — И, да, только вторая степень. Ладони и руки обожжены до локтей, еще несколько ожогов на бедрах и груди, но не в жизненно важных местах.

— Извините! Но я все еще тут! — майор сердито уставился на Габор.

— Заткнись, майор, — абсолютно спокойный и авторитетный тон Виктории потряс и его, и медсестру. — Только 3 мг турпидиана? Почему не 6? — последовал вопрос.

— У него легкое сотрясение мозга. Вторым взрывом их обоих отбросило на палубу.

— Приземлился на голову, да? Вероятно, на палубе осталась вмятина.

Габор усмехнулась.

— Слушай, я не знаю, задумываешься ли ты о том, что делаешь, но… — начал Лукас.

— Как там Хоттдог? — Виктория вновь проигнорировала его и посмотрела на Габор.

— В основном вторая степень — летный костюм защитил его. Третья — на нижних конечностях. Было бы намного хуже, если бы майор не вытащил его оттуда.

— Вы закутали его в послеожоговое одеяло? Дали ему сапофин?

— Да… — Габор задумчиво посмотрела на нее. — Хочешь поговорить с доктором Магнесом? Он сейчас этим занимается.

— Да, конечно. Н о это может немного подождать.

— Минуточку… — Лукасу надоело, что его игнорируют.

— Майор, перестань сверкать голой задницей и ложись. Я разберусь с тобой через минуту

Лукас открыл рот, чтобы возразить, но Тори остановила его жестким взглядом и последовала за Габор в смотровую. «Какого черта?» — посмотрев через плечо на свою спину, майор убедился, что Тори не шутила. Больничный халат действительно не прикрывал его задницу! Но Тори? Она вела себя так, будто знает, о чем говорит, и даже Габор слушает ее. Как, черт возьми, она могла вспомнить Габор?

* * *

Виктория вошла в смотровую и вспомнила время, когда была здесь последний раз.

После очередного взрыва, который чуть не убил тетю Кэсси, той было очень больно, но она выглядела намного лучше, чем сейчас Хоттдог. Его обернули в ожоговое одеяло от плеч по самые ступни. Виктории взглянула на мониторы, чтобы оценить его травмы. Его нижние конечности были слишком горячими. Перейдя к пульту управления, она перенастроила одеяло.

— Какого черта ты делаешь? — потребовал Магнес.

— У вас неправильно отрегулирован нижний квадрант, ожог распространится дальше. За ним необходимо пристально следить.

Проверив монитор, Магнес убедился, что девушка права.

— Ты Чемберлен. Откуда ты знаешь о сокращении ожогов?

— Я стажировалась у доктора Селфридж в Камотесе последние три цикла.

— Я думал, что ты педагог.

— Я в отпуске. Пытаюсь решить, хочу ли сменить специальность. Могу я взглянуть на его карту?

Магнес передал карту и стал разглядывать Тори, пока та читала.

— Куда вы его отправите?

— В Камотес, его увезут в течение часа.

— Пусть его возьмет доктор Селфридж. Не забудьте сказать ей, что это ожоги от топлива. Она его лучший шанс вернуться в кабину. Она возьмет его, — увидев, что Хоттдог слушает, Тори наклонилась к нему. — У нее есть приятное место для хороших пилотов, — девушка подмигнула ему, но получила в ответ лишь слабую полуулыбку от всегда кокетливого пилота. — Она лучшая. Она заставит тебя гоняться за красивыми медсестрами прежде, чем ты сам это поймешь, просто не щипай ее за задницу. Ее мужу это не нравится, — шутка все же заставила раненого улыбнуться.