И Брама это устраивало.

Он любил меня такой, какая я есть.

На мои глаза навернулись слезы, но я не позволила им пролиться.

— Я буду приносить тебе цветы, — заверил меня Брам, стаскивая с меня сапоги и носки. — Собираюсь говорить, что люблю тебя, и баловать Ариэль.

Я прикусила щеку с внутренней стороны.

— Я собираюсь хвастаться тобой, — тихо сказал он, стягивая леггинсы и стринги с моих бедер и ног. — Я буду помнить обо всех годовщинах, и буду дарить тебе на день рождения милые вещицы.

— Я тоже приготовлю тебе на день рождения какую-нибудь хрень, — глупо произнесла я, сквозь стиснутые зубы.

— И ты будешь любить меня? — спросил Брам, стягивая свитер через мою голову.

— Так сильно, что ты с трудом будешь это выносить, — пробормотала я, когда он расстегнул мой лифчик.

— Хорошо, — пробормотал он, опускаясь на меня и прижимаясь губами к моим губам.

Я запустила пальцы в его волосы, пока тот целовал меня, и стащила резинку, чтобы я могла сжать его волосы в кулак, пока Брам вжимался своими бедрами в мои.

— Я буду делать тебе минет. По крайней мере, раз в неделю, — промямлила я, заставив Брама хихикнуть, а он провел пальцами вниз по моей шее.

— И я собираюсь готовить ужин, потому что мне это нравится, но обещаю, все будет хорошо.

Он обхватил губами мой сосок, и я выгнула спину в ответ.

— Я скорее всего буду забывать о годовщинах, но помечу в календаре, чтобы не забыть.

— Спасибо, — сказал он, просовывая руку между нашими телами, чтобы скользнуть пальцами по моему клитору.

— И я буду гордиться всем, что ты делаешь, даже если не стану рассказывать об этом людям. — У меня перехватило дыхание, когда Брам скользнул двумя пальцами внутрь меня. — Я буду любить тебя даже тогда, когда ты будешь придурком.

— Эй, ну-ка, — защищаясь, промямлил Брам, нежно прикусив мою грудь.

— Пожалуйста, — прошептала я, когда он медленно потер большим пальцем мой клитор.

Брам поцеловал меня, когда приподнялся, и у меня снова перехватило дыхание, когда он скользнул в меня, соединяя нас.

— Я буду…

— Ш-ш-ш, — успокоил он меня, прижимаясь своим лбом к моему. — Мы обменяемся обещаниям позже, — прошептал он. — Когда ты будешь в длинном белом платье, а я в смокинге.

— Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя? — спросила, когда он качнул бедрами, а я рукой скользнула по его потной спине.

— Я хочу все, — ответил Абрахам, двигая бедрами.

После этого мы почти не разговаривали. Были слишком поглощены танцем наших тел, потом, который скапливался на нашей коже, запахами и звуками наших движений. Это лучший секс, который у нас когда-либо был, и не было никаких акробатических выкрутасов, которые мы выполняли в прошлом. Прямо-таки по-миссионерски, но эмоции сделали его великолепным.

Мне все еще нравилось это слово.

Несколько часов спустя я наблюдала, как Брам пошатываясь слегка, ковыляет по моей комнате.

— Хочешь, я схожу за ними? — спросила я, хихикая над его попытками добраться до двери.

— Я сам, — проворчал он, вытирая пот с лица. — Оставайся в постели.

Наконец, Брам вышел из комнаты, чтобы взять наши телефоны, а я со вздохом откинулась на простынях. Он хотел позвонить, чтобы проверить Ариэль, но мы забыли наши телефоны на кухне, когда он нес меня в комнату.

— Мама написала нам обоим, — сказал Брам, когда вернулся в комнату, просматривая свой телефон. — Она прислала пару фотографий и написала, что они ложатся спать, так что не надо звонить, чтобы проверять их.

Я рассмеялась, увидев хмурое выражение его лица.

— Что за фотографии? — поинтересовалась я, когда он сел рядом со мной и скользнул голыми ногами под простыню.

— Одна с Ариэль, качающейся в качельках, а другая с Тревором, держащим ее на руках, — ответил он, наклоняя телефон ко мне, чтобы я могла посмотреть на них.

— Слышно что-нибудь от матери ребенка Генри? — спросила я, глядя на улыбающееся с экрана лицо Трева.

Элли, Майк и Трев, казалось, снова вошли в колею, но всем было ясно, что они все еще в трауре. Я видела, что они смеялись, видела, что они улыбались, но на их лицах оставалось скорбное выражение, когда те думали, что на них никто не смотрит. Я была почти уверена, что у меня было так же.

Вся эта драма с Брамом отвлекла меня, дав немного времени, чтобы передохнуть от моего горя, хотя это и не совсем радовало меня. Но я думала, что теперь, когда мы с Брамом были вместе, потеря Генри усилится, как в тот день, когда мы похоронили его.