– Кто последний на текущий момент?

– Рыцарь королевы, который получил в Банке Святого Георгия четыреста тысяч дукатов золотом, серебром и ценными бумагами.

– Четыреста?
– удивилась Марта.

– Из них двести серебром.

– Но это же целый караван с мелкой монетой.

– Правильно. Я не предлагаю искать ценные бумаги или золото, но двадцать телег серебра это очень много. Найдите этот караван в Генуе и сделайте так, чтобы серебро не попало ни к королю, ни к королеве. Заберите себе, пожертвуйте на церковь, раздайте бедным, хоть в море утопите.

– Забрать двести тысяч?
– Марта снова села, - За двести тысяч можно себе позволить в последний раз рискнуть жизнью.

Фуггер тоже сел.

– Но прошло столько времени. Рыцарь мог уже как-то вывезти или обменять эти деньги, - немного подумав, сказала Марта.

Фуггер поморщился.

– Вряд ли. Мы проверяем разные варианты, но пока не нашли даже следов. Если он как-то всех перехитрил, сообщите мне через наше представительство в Генуе и возвращайтесь в Марсель. Или куда Вам угодно перевести Ваши средства, хоть в Аугсбург.

– Вы проверяете варианты? Тогда зачем вам именно я?

– Мы финансисты, а не воины. У нас нет служащих на жаловании, предназначенных для... изъятия наличных средств. И подобные... акции не должны связываться с кем-то из нас. Если Вы попадетесь, лучше признайтесь, что это была Ваша личная идея.

– Как я одна отберу у кого-то караван серебра?

– Наш общий знакомый Вам снова поможет. Я открою вам кредит через Монте деи Паски.

– Но меня ищет половина Генуи.

– Рыжую северянку. Достаточно покрасить волосы в черный цвет и слегка осмуглить кожу, и Вас никто не узнает.

– А нос, а глаза?

– Редкий мужчина сможет описать Ваши глаза и нос, - улыбнулся Фуггер.

– Допустим, мой интерес в этом деле понятен. Но в чем Ваш? Вы же не возьмете ни дуката.

– После падения Милана мне снится сон. Меня преследует невидимый слон, которого я могу заметить краем глаза, но если повернусь к нему, то он сразу пропадает.

– Так говорят про нечистую силу.

– Да. Но вчера я лег спать, узнав новости из Милана. Я снова увидел краем глаза, как у меня за спиной появляется прозрачная фигура как бы из струек пара. Я разозлился и прыгнул на него наугад, не поворачивая головы, попытался схватить его рукой. И схватил. Слон исчез, а у меня в руке осталось его сердце. Сердце из чистого золота, сверкающего на солнце.

– То есть, Вы хотите ограбить королеву-мать, потому что истолковали сон, будто ее миланское золото это сердце какого-то заговора, насчет существования которого у Вас нет доказательств?

– Да.

Монахи привели Бонакорси в городскую резиденцию губернатора Прованса, Рене Савойского, графа де Виллара, "великого бастарда Савойи".

Губернатор принял гостя не в приемной или кабинете и, тем более, не пригласил к столу. Разговор проходил в какой-то скромной комнате, чуть ли не во флигеле для прислуги. Хозяин дома сел на единственный стул, а Бонакорси и монахи остались стоять перед ним.

– Вот он, Ваша светлость. Де Круа выехал из городских ворот, команда корабля в тюрьме, из пассажиров с "Зефира" сошли еще только этот молодой человек и дама средних лет. Даму никто не видел после Монте деи Паски, а его мы нашли, прочесав заведения.

– Ты берешься допросить его без пыток, чтобы он не соврал?
– спросил губернатор.

– Да, Ваша Светлость, - ответил старший монах.

– Посмотрим.

– Снимай рубашку, - обратился монах к Тони.

Тони ненадолго задумался, стоит ли протестовать, и решил, что не стоит. Сбросил с плеч дублет, стащил через голову рубашку.

– Неплохо для цирюльника, - усмехнулся губернатор.

Лишнего жира у Тони и так не было, профессиональную сутулость он со времени увольнения с должности лейтенанта городской стражи так и не приобрел, а мускулатура, благодаря братству святого Марка в Ферроне, оставалась в хорошей форме, хотя последние месяца четыре Тони за меч почти не брался.

– Я вот тоже думаю, что никакой он не цирюльник, - сказал монах, - Но зуб вырвать сможет или кровь пустить.

– У тебя слева внизу два зуба гнилые, а сверху спереди один сломан, - сказал Бонакорси, демонстративно не глядя на монаха.

Младший монах принес миску сухого риса и ложку.

– Положи в рот ложку риса и не глотай. Только немного, чтобы ты мог говорить, держа рис во рту. Когда я скажу, выплюнешь, - сказал старший.

Тони пожал плечами и набрал в рот немного риса. Монах вытер руки об штаны и взял правой рукой правую ладонь Тони, а левой нащупал пульс на правом предплечье.

– Теперь говори. Вы вышли из Генуи не на "Зефире"?

– Французский рыцарь Пьер Де Вьенн собирался отвезти в Марсель деньги фрау Марты, - ответил Бонакорси, - Но не смог. Он фехтовал в школе Кокки, судя по всему, с де Круа, и получил рану в лоб.