Бонакорси почувствовал себя увереннее и плюхнулся в кресло. Марта осталась стоять.

– Почему ты один? Где все остальные?

– Я их отправил искать тебя в Риме. Нашли?

– Нашли.

– Сколько их осталось?

– На три меньше, чем было. Кажется, я застрелила главного. Но как, черт возьми! Ладно, ты знал, что я могу пойти в Банк, но как можно найти женщину в Риме? Почему они не искали меня в Венеции или еще где-нибудь?

– Один мой знакомый, - усмехнулся Бонакорси, - покойный, сказал бы "Вот ты, Марта, вроде умная, а смешная". Ты могла поехать на север, юг, запад и восток. Восток отпадает, по венецианской территории сразу разослали твое описание. На Север ты бы не поехала, потому что очевидно, что ты попытаешься сбежать на родину.

Марта кивнула.

– На восток, в Геную, ты не могла привести за собой хвост. Я-то знаю, что Маркус держал тут свое золото. Тебе надо было отсидеться где-то, где тебя не знают, куда легко добраться и где много иностранцев, среди которых можно затеряться. Что остается? Рим!

– Рим огромный город. Как меня нашли?

– Я сказал им, как тебя искать. Рост и вообще фигура, - Бонакорси обрисовал руками пышный женский силуэт, - важная примета. Ты выше большинства итальянок, и округлости у тебя очень заметные. Талия тонкая, ноги длинные. Рыжие волосы и светлая кожа. Походка, при которой грудь не качается. Ты замечала, что ходишь плавно, как будто у тебя ведро воды на голове?

Марта подошла к столу, положила кинжал, налила воды в маленькую чашку, поставила чашку на свой пышный бюст и прошлась от стены к стене. Не пролилось ни капли. Бонакорси проводил ее мечтательным взглядом.

– Вот-вот. Еще у тебя всегда с собой пистолет, а это такая штука, которая обычно из сумочки выпирает. Много женщин подойдет под это описание?

Марта пожала плечами. Бонакорси продолжил.

– В высшее общество в Риме ты не вхожа, если полезешь в низшее, то будешь там диковинкой, о которой весь город будет знать через день. Остаются приюты для паломниц при женских монастырях и гостиницы среднего класса. В гостиницах одиноких женщин раз-два и обчелся. Назвалась паломницей - посещай святые места, постарайся увидеть Папу. Верно?

Марта опустила глаза.

– Три человека должны были просто ездить за Папой и смотреть по сторонам, остальные - обходить гостиницы и монастыри.

– Они меня только спугнули!

– Мне и не надо было, чтобы они тебя поймали, - самодовольно усмехнулся Бонакорси, - Они не знали, что ты Фрау Профос, а я не сказал. Меня бы отлично устроило, если бы они спугнули тебя с юга, чтобы ты села на корабль и приехала сюда. Кстати, раз уж мы беседуем, и ты не хочешь меня убить, не расскажешь, кому ты перешла дорогу?

– Я думала, это кровная месть за ту девку, - растерянно ответила Марта, - у вас же бывает такое.

– Ха! За тебя дают двести флоринов золотом и просят привезти, цитирую, "В таком состоянии, чтобы она могла говорить". Очень серьезные люди.

– Кто? Я же ничего такого не знаю.

– Хм... Ну могу подсказать, что не Папа и не кардиналы. Судя по тому, что тебя выпустили живой из Рима. Не генуэзцы, раз ты спокойно вышла из Банка. Не Аурелла Фальконе, для нее это слишком дорого, и вообще никто из Ферроны. Остаются венецианцы, французы, и люди короля Карла.

– Карла Испанского? Причем здесь он?

– Не он сам, а его люди. Может и не при чем, но нам интересно, кто может заплатить за сведения о человеке двести флоринов, а они могут. Война между королем Карлом и королем Франциском уже вовсю идет. На носу битва за Милан, а там и до Генуи доберутся.

– Понятно, - Марта задумчиво прошлась туда-обратно по комнате и остановилась спиной к Бонакорси у стола. Больше он ничего полезного не знает. Кинжал или пистолет? Выстрел услышат, значит, кинжал. До кресла два шага, внезапно ударить не получится. Но звать на помощь он не будет. Вскочит с кресла. Надо будет ударить снизу вверх, в сплетение. И оставить кинжал в ране, чтобы он тут все не забрызгал. Что сказать в отеле по поводу трупа? "Хотел обесчестить, я защищалась"? С такой легендой можно не беспокоиться насчет тишины. Когда-то похожая ситуация уже была...

– Теперь моя очередь задавать вопросы. Почему ты убила Франца?

– Глупый вопрос, - фыркнула Марта, - Сам знаешь.

– Только не говори, что убила его за супружескую измену. Если бы каждая женщина, которой муж наставил рога, бралась за пистолет...

– Он так и сказал, черт его побери!
– вспылила Марта, - Я не каждая! Я особенная! Редкостная! Единственная!

– Не хочешь - не говори, - пожал плечами Бонакорси, - а кто была та девка?

– Не знаю и знать не хочу. Ты сам должен знать. Ее должны были похоронить и отпеть.

– В том-то и дело. Ни одна женщина в городе не пропадала. Феникс похоронил ее в безымянной могиле.

– Феникс? Он-то здесь при чем?

Под именем Феникс в Ферроне проживал рыцарь с непроизносимой немецкой фамилией, ранее известный как оруженосец Мокрая Курица. В последний день "Турнира В Честь Сотворения Мира" он был посвящен в рыцари, в тот же день в бою был ранен и задержался с отъездом. Виолетта Сфорца предложила ему должность коменданта замка Святого Альберта со всеми социальными гарантиями. Сирота Феникс, у которого за душой не было ничего кроме выигранных на турнире доспехов, согласился.