Вознеся над Юфелией клинок, Феофан вонзил его в грудь жрицы.

Она осеклась. Удивленно расширив глаза, она посмотрела на нависающего над ней сосредоточенного Феофана. Жжение в груди, головокружение усиливалось. Словно весь воздух испарился, она как рыба открыла рот пытаясь вздохнуть. Звон в ушах нарастал, а боль отходила. Вспыхнул яркий свет.

“Кто-нибудь, спасите!”

Свет стал настолько ярким, что ослепил Юфелию и, забывшись, она провалилась во тьму.

Мгла опустилась на нее.

Леденящий до костей холод окружил.

Время замерло, и, растянувшись, перестало существовать.

Здесь не было Господа. Здесь не было ничего. Пустота заполнила всю ее сущность. Здесь она не помнила кто она, что ее тревожило в прошлом.

– Здесь кто-нибудь есть? – крикнула она в никуда. – Хоть кто-нибудь ответьте!

Она поежилась от холода и закрыла глаза. Прикосновение холодных пальцев отозвалось в теле разрядом. От неожиданности она вздрогнула, но не нашла в себе сил открыть глаз.

– Я здесь, – низкий бас пощекотал ей ухо, и незнакомец крепко обнял ее со спины. Почувствовав, что она не одна, жрица успокоилась.

– Где мы?

– По ту сторону жизни.

Юфелия распахнула глаза, но словно ослепнув, увидела лишь черноту. Судорожно ощупывая взглядом пустоту, она пыталась найти говорившего.

– Что ты имеешь в виду?

Жрица обернулась, уловив движение во тьме.

– Ты умираешь, – донеслось с другой стороны.

– Почему? – Юфелия искренне удивилась и обернулась, но человек исчез. Чем больше жрица пыталась разглядеть говорившего, тем больше он отдалялся.

Вдруг холод, зыбким туманом накрыл Юфелию. Одиночество, страх окружили ее. Паника атаковала. Слезы покатились по щекам, оставляя мокрые дорожки за собой и собираясь на подбородке в крупные капли.

Кап.

Кап. Кап.

– Где ты? – моргая, она пыталась разобрать хоть что-нибудь в проклятой мгле.

Лицо перед ней возникло из ниоткуда.

Она забыла как дышать. Незнакомец было так близко, что жрица могла видеть только невероятно черные глаза. Казалось, словно его зрачки расширились и заслонили радужку глаза.

Юфелия почувствовала, как пальцы дотронулись до подбородка, собирая слезы. Улыбнувшись, он провел по алым как кровь губам влажной рукой и произнес:

– Я покажу, почему ты умираешь.

Все вокруг закружилось.

В следующее мгновение они оказались окруженными людьми. Грубо обрубленные стены без окон отдавали сырость и холод помещению. Мраморные колоны держали своды. Задрав голову, Юфелия попыталась разглядеть потолок, но он был слишком высоко, там, где свет не доставал до него. Оглянувшись, Юфелия посмотрела на присутствующих людей, одетых в черные мантии и скрывающих лица под капюшонами. Здесь был даже ребенок на руках одного. Жрица удивленно проследила за взглядом маленькой девочки. Где-то в глубине толпы шел странный свет.

Вырвавшись из оцепенения, Юфелия оглянулась на незнакомца, но к ее глубокому разочарованию он тоже оказался в плаще с накинутым капюшоном. Юфелия так и не смогла разглядеть его лицо.

Медленно он поднял руку и пальцем мертвецки бледной руки указал на середину пещеры. Юфелия прошла ближе. Горящая пентаграмма на полу ослепляла и резала глаза, но Юфелия не в силах была отвести взгляд и продолжала смотреть. Люди на каждом конце пентаграммы, словно куклы, лежали без движения на полу. Кровь, стекавшая с их перерезанных шей наполнила желоба в виде сложных переплетений символов и линий.

В центре на каменном алтаре находилась скованная девушка. Черные письмена бегали по ее телу словно змеи. Что-то внутри Юфелии зашевелилось – ей знакома была эта картина. Что-то подтолкнуло ее обернуться. Она нащупала взглядом лежащего мужчину в углу пентаграммы. Жрица не сдержала вздох и поспешила к нему.

Чем ближе она подходила, тем сильнее ее колотила неконтролируемая дрожь. Юфелия наступила на лужу крови и остановилась. Такой знакомый мужчина лежал на боку, содрогаясь в предсмертных конвульсиях. Юфелия прошла еще пару шагов и упала рядом с ним на колени. Утопая в собственной крови, мужчина пытался сделать вдох. Юфелия поймала его уже помутившийся взгляд и не смогла сдержать крик. Вдруг, словно увидев ее, он посмотрел в глаза Юфелии.

– Михаил, – выдохнула жрица.

Она протянула дрожащие руки к нему, но они прошли сквозь его тело. Слезы душили Юфелию.

– О нет! О нет! – она кричала исцеляющие мантры, но они не работали. Руки проходили сквозь тело.

– Почему? Почему? – с каждой секундой глаза Михаила переставали фокусироваться.

Вокруг них все смокло, потемнело, словно это было пресловутое представление театра. Глухие шаги отозвались эхом. Незнакомец в черной мантии остановился и безучастно посмотрел на плачущую жрицу над умирающим братом.