— Хорошо, пойдем. А ты далеко живешь?

Оказалось, что Вика живет через две остановки от него, и пообещала вечером проводить домой. Кирилл знал, что у нее лучшее зрение на участке, и она почти не пользуется тростью, поэтому с радостью согласился. Вика стала для Кирилла еще одним другом в этой «новой жизни», и он чувствовал симпатию к девушке, понимал, как тяжело ей живется, и что работа стала для нее домом куда более родным, чем тот, где она жила с родителями. В коллективе Вика практически ни с кем не общалась, но с Кириллом они сразу нашли общий язык, ему хотелось хоть немного скрасить ее одинокое существование. Но иногда она говорила такие вещи, от которых Кириллу становилось не по себе. Рассказывала истории, где слепых обижают на улице, выгоняют из общественных мест, а уходить дальше привычного маршрута вообще опасно! В ее речи постоянно проскальзывали фразы: «мы никому не нужны», «таким, как мы, ничего в жизни не светит» и «зрячим нас никогда не понять». И хотя Кирилл не соглашался с ней, иногда в душе он долго размышлял сам с собой на эту тему. Хотя в последнее время этим заниматься было некогда, а рядом с любимой Машей он забывал обо всем плохом, что говорила ему Вика.

После смены они сели на служебный автобус и поехали к девушке домой. По описаниям Кирилл понял, куда они пойдут. В его голове еще сохранилась своеобразная карта города, хотя с каждым годом на ней появлялось все больше белых пятен. Насколько он помнил, Вика жила в одной из серых пятиэтажек, которые стояли друг за другом вдоль небольшой улицы. Там редко проезжали машины, зато часто проходили темные личности, ища уютный уголок для своих «посиделок».

Вика подвела Кирилла к подъезду и поднесла к домофону ключ, раздался писк открывающейся двери. Стоило сделать только шаг, как Кирилл сразу понял, что был совершенно прав. В нос ему сразу ударил запах подъезда хрущевки. Здесь смешалось все: пар из старого подвала, табачный дым, даже запах отсыревшего цемента. Но самым трудным испытанием стали ступеньки. В подъезде Кирилла они были высокими, и он привык шагать широко. Здесь же ступеньки настолько низкие, что он запинался, чуть ли не на каждом шагу. Только потом стал внимательнее ощупывать тростью каждое препятствие. А с учетом того, что Вика жила на последнем, пятом, этаже, шли они очень долго. Кириллу не хотелось растянуться во весь рост на старой лестнице, поэтому он не торопился.

В квартире стоял сильный запах сигарет, причем очень похожих на знаменитый «Беломорканал». Интересно, их еще продают? Также сильно пахло водкой, казалось, что ее здесь просто разлили по полу. Кириллу, который в последнее время очень сильно ориентировался на запахи, эта квартира совсем не понравилась. Когда он заходил к себе домой, то сразу чувствовал, как пахнет свежевыстиранное белье или мамина стряпня. Это был запах дома. А здесь ему казалось, будто он все еще в подъезде, хотя умом понимал, что это не так.

— Пойдем на кухню. Давай руку, я проведу, — предложила Вика.

Кирилл сначала нащупал стену и прислонил к ней свою трость, а потом протянул девушке руку. Вика крепко сжала ее, и повела по квартире. На всякий случай он держался за стену, чувствуя ладонью старые обои в «пузырях» и с оторванными краями. Вика подвела его к табуретке:

— Вот, садись сюда.

Кирилл нащупал сидение и осторожно сел, держась за стол.

— Что будем пить? Водки немного осталось, — предложила девушка.

— Я не пью.

— Ты раньше говорил, что и не куришь, — усмехнулась она.

— Это другое.

— Какой правильный мальчик, посмотрите на него, — не смогла сдержать иронии Вика. — Ты думал, мы сюда пришли чай пить, что ли? Не маленькие уже.

— Можно и чай попить, разве это плохо?

— Скучно, — поморщилась девушка. — Тем более есть повод. Ну хотя бы стопку выпьешь со мной? А то одной мне неохота.

— Нет, я пить не буду. Налей мне чай, — Кирилл стоял на своем.

Вика все же сдалась и сделала им на двоих чай. Пока грелся старый чайник, она подвинула свой стул ближе к Кириллу.

— Ты так лихо уделал Казимира, что он теперь нас боится! Чудеса да и только, — искренне сказала она.

— Давно надо было поставить его на место. Хорошо, что вы меня поддержали.

— Главное, что ты пришел к нам. Одни бы мы не справились. Ты замечательный!

— Да ладно тебе. Я обычный, — отмахнулся с улыбкой Кирилл.

— Нет, ты не такой, как все, я сразу это почувствовала…

Кирилл ощутил, как рука девушки накрыла его ладонь, лежавшую на столе. Зачем она это делает? Парень захотел убрать руку, но Вика ее крепко держала.

— Ты такой смелый, веселый и красивый. У тебя сильные руки, — Она провела рукой по его волосам, — и густые волосы, — затем погладила по голове. — Я еще никогда не встречала таких парней, как ты.

Второй рукой девушка нащупала его щеку, проведя по ней большим пальцем. Кирилл, было, попытался отстраниться, но Вика вцепилась в него, как утопающий за соломинку. Она гладила руки, волосы и приговаривала:

— Рядом с тобой я впервые почувствовала себя кому-то нужной. Ты всегда был так добр ко мне, поддерживал в трудную минуту, помогал. У меня еще ни с кем такого не было! Такой крутой, уверенный в себе, мускулистый, — Вика снова ощупала рукой его плечи. — Я хочу, чтобы ты был только моим и стал первым…

Кирилл находился в трансе от слов девушки, они долетали до него как будто сквозь трубу. Но когда она взяла его руку и так сильно прижала ее к своей полной груди, что он всей ладонью почувствовал ее, то тут Кирилл уже не выдержал. Он отдернул руку и попытался сказать как можно более спокойно:

— Извини, но я ничем не могу тебе помочь. У меня есть девушка, которую я очень люблю! А ты для меня просто друг, не больше.

— Но я думала, что нравлюсь тебе! — У Вики перехватило дыхание.