Но он, как будто столкнулся со стеклянной стеной. Он отступил назад, пожал плечами, помахал им рукой и снова повернулся.

— Корет... Я пытался сказать ему, — прошептал Торин.

Они с ужасом наблюдали за происходящим.

— Вы хотите сказать, что это действительно односторонний проход, — хрипло произнес Джонс.

— Да, это действительно так, — мрачно ответил Торин.

В этот момент огромная тень заполнила балкон. Профессор поспешно отступил назад. Группа мохнатых тварей, каждая из которых несла на плечах паучье существо, спустилась по трапу с парящего воздушного корабля, а затем втащила профессора в корабль. Профессор повернулся, высвободил одну руку и помахал на прощание. Они уловили обрывки его голоса. Когда его видели в последний раз, он явно пытался что-то объяснить своим похитителям. Затем корабль исчез.

— Они схватили его, — булькнул Джонс. — Они забрали его с собой.

— Именно этого он и хотел, не так ли?— сказал Торин, и посмотрел на Корет. Он протянул ей руку, и она отдала ему пистолет. Регулятор пистолета находился в положении «оглушение». — Я думаю, что ты, возможно, выстрелила бы в меня, если бы я не позволил ему пройти. Почему?

— Все так, как я сказала. Он был «Носителем Смерти»... чудовищем, которого они боялись. Когда он вышел на балкон, то унес с собой болезнь, которая их уничтожила.

— Я думал, он просто простудился.

— Он действительно только простудился. Но для них это была черная смерть. Он убил их лошадей — Льяноанцев. И не имея лошадей, они погибли. Они не могли ни есть, ни пить.

— Но даже если предположить, что это сделала его простуда, почему ты хочешь, чтобы он их уничтожил?

— Неужели ты не понимаешь, дорогой? Эти четыреста куч оксида железа на стартовой площадке — это то, что осталось от четырехсот колонизирующих кораблей. Существо сказало мне. Если бы их ничто не остановило, они высадились бы в долине Нила примерно за тысячу лет до нашей эры. У Гомо сапиенс не было бы ни единого шанса. Мы бы сегодня здесь об этом не говорили.

Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами. Конечно, она была права. — Но зачем, же они пошли на все эти хлопоты, оставив хранителя окна и все такое? Почему бы просто не отключить поток времени?

— Они не знали, как это сделать. Эрох, изобретатель и строитель, погиб одним из первых. И так как профессор пришел к ним из будущего через три тысячи лет, они знали, что должны остановить его — через три тысячи лет в их будущем. Что для нас происходит прямо сейчас, в это мгновение. Это означало, что им придется установить компараторный луч тогда, чтобы убить профессора сейчас. И им понадобилась целая серия опекунов — Хранителей, чтобы следить за тем, чтобы система не была нарушена в течение этих трех тысяч лет. Было удивительно, что они собрали все это вместе за то малое время, которое им оставалось. Их горький иронический парадокс заключался в том, что само их стремление уничтожить своего «Носителя Смерти» послужило его сохранению.

— Хорошо, — сказал Торин. — Профессор ушел. Я думаю, мы должны считать его пропавшим без вести, возможно, погибшим при исполнении служебных обязанностей. И я не вижу, что мы можем с этим поделать. Он бросил вопросительный взгляд на Джонса. — Пом-Пом, я не думаю, что ты захочешь пойти туда и поискать его?

— Нет, я не пойду.

— Тогда, я думаю, все, что мы можем сделать, это уведомить межзвездную полицию, университет и всех ближайших родственников, и узнать, есть ли у них какие-нибудь рекомендации. Тем временем, я предлагаю позвать другие команды и посмотреть, сколько из этих материалов мы сможем вытащить отсюда.

* * *

17. Памятник

Дней через десять, когда они укладывали последние книги в комнате с балконом, Корет окликнула их с деревянных лесов, которые они поставили перед балконом. — Там что-то происходит!

Прибежал Торин. — Там уже три или четыре дня не было никакого движения. Что это?

— Что-то падает на улицах. Не дождь. Град...?

— Это пепел и мелкие куски вулканической лавы, — неуверенно сказал Джонс. Где-то поблизости извергается вулкан.

— Ты хочешь сказать, уже прорвался, — сказал Торин. — Помни, мы смотрим на то, что случилось три тысячи лет назад.

— Ух, ты! Посмотрите на это...

— Вулканические бомбы, — сказал Джонс. — Шарики расплавленной пемзы размером с твою голову.

— А эти вспышки света! — воскликнула Корет. — Что происходит?

— Это молния — из вулкана, — сказал Джонс.

— Так вот что их прикончило, — сказал Торин. — Вулкан.

Они потрясенно смотрели друг на друга.

— Профессор...? — прошептала Корет.

— Он умирает героем, — сказал Джонс.

— Умер, — сказал Торин. — Там, за тысячу лет до нашей эры.

Комната начала вибрировать.

— Мне кажется, у нас расплавленный поток, — сказал Джонс. — Он заполняет улицы.

— Как высоко он может подняться? — спросил Торин.

— Даже не знаю. Везувий покрыл Геркуланум на глубину более десяти метров. Но потоки лавы глубиной в несколько миль не редкость.

— Думаю, нам лучше убраться отсюда, — сказала Корет.

— Но все это произошло тридцать веков назад, — ответил Торин. — Мы в двадцать втором веке. Это не может нас коснуться.