– Так думается легче. По крайней мере, эффект плацебо налицо. Ты сколько здесь уже сидишь?

Вадик пожал плечами:

– Часа три. По-хорошему, пора бросить это дело. Не уверен я, что здесь что-то выгорит.

– А как же Пашкин телефон? Он случайно там оказался? — Лера выудила из сумки планшет, включила. — Я тебе еще пару совпадений расскажу, закачаешься. Где её дом?

Вадик показал на высокий забор из красного кирпича. Над забором в глубине двора возвышался кирпичный же двухэтажный дом с красивой черепичной крышей.

– Никто не входил и не выходил?

– Неа. Рассказывай, что у тебя интересного. Скучно сидеть.

– Значит, слушай. — Лера пробежалась по открытым в планшете вкладкам. В голове бурлили мысли. Хотелось их выплеснуть как можно скорее. — Как мы выяснили, в этом доме живет Римма Ивановна Бельгоцкая, известная в советское время детская писательница. Смотрел фильм «Мальчик и удочка»? Вот фотографии. Это по её книге. А еще сказки про Бобра Ефимыча? Ну, у всех были такие книжки-раскладушки. Тоже она.

– Я в детстве увлекался пиратами, разбойниками и ковбоями, - пожал плечами Вадик.

– Я тоже, но Бельгоцкую знаю хорошо. Потому что Ната была от неё без ума. Она собирала все её книги в детстве. Я помню, мы с мамой приходили в гости к родителям Наты, и у неё в детской комнате была отдельная полка под книги Бельгоцкой. Ната цитировала из неё строчки, читала нам главы вслух. В общем, такое фанатичное поведение. Потом прошло, когда Нате исполнилось лет тринадцать или четырнадцать. Переросла. Но это одна ниточка, улавливаешь?

– Ну. Ната обнаружила, что её любимая писательница из детства живет по соседству и познакомилась с ней.

– Наверняка. Бельгоцкая почти перестала что-то издавать после развала Советского Союза. Несколько книг для взрослых, разный реализм и драмы. Фильм по её сценарию провалился. Анонс новой книги висит долгое время на сайте, но самой книги как-то не видно. Детей и мужа нет, родственников, похоже, тоже. Только Ната.

– Ну и нормально. Многие советские писатели не смогли найти себя в новых реалиях. Дети изменились, им пираты, ковбои уже не нужны. Только хардкор. Супергерои, Поттеры разные. Вот тётка и релаксирует в обществе давней поклонницы.

– Слушай дальше. Я перерыла очень много сайтов. — Лера выдержала паузу, подождав, пока Вадик перестанет недоверчиво ухмыляться. — Бельгоцкую никто не видел уже почти полгода. Она перестала писать колонку в один сетевой журнал. Перестала вести свой блог на литературном сайте. Дата обновления — начало лета. И всё. Оборвала контакты и связи.

– И никто её не ищет?

– Ну, она была уже не такая популярная. А людям нужен хайп. Поверь, я знаю. В интернете об её исчезновении ни слова. Человек просто выпал из общественной жизни. Ну знаешь, не было заголовков, что известная писательница вышла из дома и не вернулась… нет. Просто исчезла. Знаешь, что это значит?

– Старушка решила пожить для себя, а не для интернета?

– Со знаменитыми людьми происходит три вещи: они либо умирают — и об этом пишут везде, потому как новость приносит новых читателей; либо с ними что-то происходит — и об этом снова везде пишут; либо о них забывают, и они тихо мирно уходят навсегда. Тоже умирают, но журналистам нет никакого дела. Про Бельгоцкую никто ничего не пишет. И вот тут ты мне говоришь, что к ней в дом приезжает Ната и открывает ворота своим ключом.

Лера перевела дух. На лобовое стекло упала первая дождевая капля. Вечный осенний дождь, который преследовал Леру со дня смерти Дениса, снова её догнал. Над домом Бельгоцкой нависли тяжелые чёрные тучи. Скоро должно полить так, что не позавидуют живые мертвым. Красивая фраза.

– Таблетки пила? — внезапно спросил Вадик.

– Почему спрашиваешь?

– Ты порылась в интернете, нашла информацию о том, что человека нет в сети и решила, что её убили или что-то ещё? Послушай себя со стороны. Я думал, действительно нашла что-то интересное. А тут такое…

– У нас есть Пашкин телефон в этом доме. Пропажа пожилой писательницы. И Ната между ними. Что тебе еще нужно? — Лера почувствовала, что злится. — И ещё мы точно знаем, что она решила мне отомстить. Не вижу противоречий.

– Зато я вижу. Ты как обычный сетевой пользователь — выстраиваешь теорию на основании пары зацепок. У тебя тут убийства, шантаж, обманы. Полный набор. Не слишком ли много всего?

– А ты очень уж рационален, чтобы поверить, - огрызнулась Лера. — Вспоминаю старого доброго Вадика. Ты и семь лет назад таким же был, помнишь? Много болтал и мало делал.

– Не начинай, пожалуйста, - поморщился Вадик. — Разговор будет не в твою пользу.

– Мы поэтому и расстались. Ты никогда не позволяешь эмоциям брать вверх. Всегда рационален и спокоен.