Почти не болит
вернуться

Вольтская Татьяна
Шрифт:

14.12.2018

«Как широкий свитер складчатый…»

Как широкий свитер складчатый,Снег на городе повис.Кто лежит – свернись калачиком,Кто идет – остановись.Хлопья крупные, просторные,Лица бледных фонарей.Кто подумал слово вздорное —Проглоти его скорей,Кто замыслил дело лютое —Позабудь его навек:И сердца, и стены кутаетШерстяной мохнатый снег —Не спеша, спокойно, истово.Ты усни – и я усну.Не иначе, кто-то выстрадалЭтой ночи тишину.

21.03.2018

Спит деревня

«Рвутся влажные простыни снега…»

Рвутся влажные простыни снега,Тронешь елку – уколет: не лезь!И за что мне земля, человекаОтторгающая, как болезнь,И прохожий с ухмылкой недоброй:Улыбаться с утра – не резон,И железнодорожные ребра,Протыкающие горизонт,Ночи – как отреченные книги,Что пылают – не скажут, о ком,Сын, похожий на смуглые ликиВизантийских глазастых икон.

2.01.2018

«Мы будем счастливы назло…»

Мы будем счастливы назлоЗвереющему веку,Мы сквозь морозное стеклоУвидим Марс и Вегу.Когда же будет отмененМирок наш и развеян,Еще друг другу подмигнем,Уверена – успеем.Настанет вторник и среда,Но только от испугаНе дай нам, Господи, предать,Не дай предать друг друга.Когда во двор нахлынет рать —Убийцы, отморозки,Не приведи нам выбирать,Кого спасать, кого отдать —Нарезать на полоски,Которому из двух детейСберечь кусок последний.А воздух от дурных вестейГустеет – и от бредней,И в комнате полно гостей —И башмаков в передней.Но будь сегодня начеку:Как знать – перечеркнув строкуПроспекта, взяв налево,Быть может, тянется к звонкуУже – как пистолет к виску —Усталый ангел гнева.

16.11.2018

«Когда последние времена…»

Когда последние временаНаступят – какая разница, —Припомним влажные именаЛюбимых – и наши празднества,К примеру, завтраки на двоихИ строчек случайных молнии,И тряский автобус, и пыльный вихрь,Осенних небес безмолвие,И печку, и клокотанье недрПод ребрами – жар и алость.А славы мы не припомним, нет,Досталась ли, не досталась,Поскольку не так уж она нужнаВаятелям ли, писателям —Господь их знает по именам,А людям – не обязательно.

18.11.2018

«Все меньше праздновать, все больше поминать…»

Все меньше праздновать, все больше поминать.Все меньше муз, оставшихся без дела,Все больше непричесанных менад.И в скверике скамейка опустела.Пока безумцы бьются за царя,Сто лет как мертвого – в открытые воротаЗаходит осень с грудью в газырях —И начинается охота.И шепчут голоса – обнов не шей,Не собирай друзей, оденься в ветошь,Но раз уж ты – мишень, и я – мишень,Неужто мы теперь не выпьем? Нет уж!Помянем тех, кого любили мы,Оставшихся обнимем: в ПетербургеНедаром выпало нам ждать прихода тьмы,Падения небесной штукатурки.Все по местам – Орфей давно в аду,Слюну роняет Кербер полицейский.Ты позвони – и я к тебе приду,Литейный перейдя, Летейский.

11.09.2017

Спит деревня

Купыри, иван-чаи, люпины,Лес надвинут до самых бровей,И волнистые конские спиныПроплывают в высокой траве.Бархат туч фиолетов и розов,И лучи полосами видны,Будто не было здесь ни колхозов,Ни голодных детей, ни войны.Утопая в цветах, как царевна,С коростелем, знобящим в овсе,Тихо спит у дороги деревня,Позабыв о кровавой росе,В кухнях тускло мерцает посуда,У обочин краснеет осот.Милосерден Господь – только чудо —Снится ей – эту землю спасет.

19.07.2017

«Чертежи небесные – провода…»

Чертежи небесные – провода.Комья времени – смерзшаяся вода.Город, тихо глядящийся в никуда,Знаю тайное имя твое – беда.Вой сирены – эхо пустых утроб.Объявленье: хлеб отдаю за гроб.Покачаешь город – стеклянный шар —И взметнется снег, полыхнет пожар,Ледяные блеснут на домах венцы,И на санках покатятся мертвецы,И украденных карточек лепесткиПолетят по небу. На пирогиПозовешь соседку, поставишь чай,А она заглянет из-за плечаВ телевизор, где саночки на снегу, —И заплачет, и выбежит – не могу!

5.01.2019

«Потемнела, загустела Нева…»

Потемнела, загустела Нева,Повернулись в небесах жернова,И просеялась на плечи, мягка,Через облачное сито – мука.Эй, прохожий, воротник береги!В переулке не дома – пироги —Всем достанется, кто здесь умирал,Не успевшим укатить за Урал,Всем, толкающимся в яме сыройПод фанерною дощечкой «Герой», —И начальнику, что жрал балыки,И младенцам, как сухие листки,Отрывавшимся от рук – в перегной.Эй, Степан Лукич, ты слышишь, родной,С Пискаревки тебе видно ли, дед, —Город в белые одежды одет,Словно мельник убеленный – мукойПосыпающий твой вечный покой,Где ледок – и тот, зажатый в горсти,Точно корочка ржаная, хрустит.