Проще схемы и выдумать было сложно. Внизу – те же «смотрящие», но в мундирах и при регалиях. А дальше, обычная эстафета. И наверх. На самый. И не вагонами… Составами да бортами.

И в нашем деле свои Ивановы с Гдлянами были, да куда-то все подевались. Как и всё наше руководящее сообщество. В итоге: в судейском сейфе лишь том с двумя фигурантами.

Саныч и до приговора не дотянул. Повезло. Так что финишировать приходится в одиночестве.

Слухи об отмене исключительной меры за хищения ходили давно. Ждали решения. Сверху. Того самого.

В ночь на пятое декабря камера опустела. И не одна… Торопились.

Постановление Верхсова довели до сведения на вечерней поверке.

17.04.2019

«Лейка»

Солнце медленно уходило за горизонт. Его оранжевые лучи почти не слепили, позволяя налюбоваться исчезающей красотой…

В условиях зимней тундры лучи выглядели по-особенному сказочно: морозный воздух, состоящий из множества мельчайших кристалликов, соблюдая предписанные ему правила оптики, безжалостно дробил их, не позволяя спуститься на землю и согреть её своими последними прикосновениями.

Мне стало жаль свою лежащую рядом подругу: старую, добрую «Лейку», верой и правдой служившую долгие годы. Похоже, природа знала о её почтенном возрасте и решила приготовить напоследок прощальный подарок. И это была бы её лучшая фоторабота. Финальная. И к фотокамерам ведь когда-то приходит старость, какими бы качественными они ни были.

Но не судьба. Свой завершающий аккорд она достойно исполнила, но в другой, несвойственной для неё работе…

На первый взгляд всё выглядело довольно обычно (может быть с долей небольшого безрассудства): в день своего рождения я решил ненадолго отправиться за город – подышать воздухом, а заодно и запечатлеть на камеру десяток-другой зимних пейзажей.

Мне хотелось ответить взаимностью на поздравления друзей и за вечерним бокалом в тёплой дружеской компании насладится неторопливым просмотром последних слайдов.

Сказано – сделано. И вот я уже качу на своём проворном «Рэнглере» подальше от надоевшей суеты в край снежных дюн и безмолвия.

Хорошо зная здешние места, я частенько выезжал на природу, уединяясь с ней в поисках оригинальных и редких кадров.

Пейзажная фотография – моё давнее хобби, приобретённое ещё с детства. С тех самых пор, когда я чуть ли не с головой окунался во всевозможные «ванночки», педантично впитывая все тонкости этого увлекательного искусства.

…Четверть часа и я в двадцати километрах от дома, среди ослепительного снега и чистого морозного воздуха, где уже ничего не напоминало о бурлящей цивилизации.

Вокруг – ни души. Только природа и я, её неотъемлемая частичка и покорный слуга в одном лице.

Зима в этом году выдалась больше морозная, нежели снежная, и лыжи с собой я брать не стал, решив обойтись оленьими торбасами. Ручной работы, лёгкие и невероятно прочные, они не раз выручали меня в различных ситуациях, и думаю лучше обуви для наших мест, просто не сыскать.

На часах полдень, а высота «светила» не дотягивала и до тридцати градусов. Для северных широт вполне нормально. Данное обстоятельство было лишь на руку, так как именно при низком солнце я мог добиться требуемого результата. Тени от любой неровности, бугорка или одинокой карликовой берёзки вытягиваясь на многие метры, оставляли на снегу причудливые и замысловатые формы, а снимки обретали особый колорит и неповторимость.

Я так увлёкся своим занятием, что не заметил, как удалился от джипа. И в тот момент, когда обратил на это внимание и собрался повернуть назад, раздался характерный для металла лязг…

Некоторое время я стоял молча. По ощущениям, нога провалилась во что-то вязкое и бездонное. Предчувствуя неладное, я лишь усилием воли заставил себя опустить глаза… И мне тут же стало не по себе. Стальные дуги капкана, словно акульи челюсти, плотно сомкнулись на моей левой голени.

Как ни странно, но боли я не чувствовал. Видимо такова была реакция организма на травму. Я тупо смотрел и отказывался верить. Почему здесь, почему сейчас и именно со мной? Да ещё и в такой день… почему? В жизни случались разные переделки. Было и нечто подобное. Но всегда рядом были люди. А здесь… Один. Как перст.

Крови было немного, что свидетельствовало о её кратковременном оттоке. И это увеличивало мои хоть и призрачные, но всё же шансы. С другой стороны, судя по плотности сжатия, кости были повреждены. В данной ситуации следовало бы произвести фиксацию. Но чем? Место практически голое, а до машины, по меньшей мере, метров пятьдесят.

На моё счастье футляр от камеры был при мне.

Сняв ремешок, я с силой перетянул ногу. Кровопотери теперь можно было не опасаться. Но что дальше? Разжать дуги… – невозможно. Пробовать ползти к машине, – также пустая затея: капкан прочно крепился цепью, конец которой исчезал где-то под снегом и скорее всего уже давно вмёрз в грунт. К тому же стала возвращаться чувствительность, и малейшие движения были уже весьма болезненны.