Я удивленно моргнула.

— Как это?

— Все капиталы принадлежат семье Эльзы. А Ян просто наемный работник. Да, президент компании. Но не более того. Он управленец, который трудится за зарплату.

Вот это да! Все чудесатее и чудесатее.

— Это что же получается? Если семейство захочет, то он никто и звать его никак?

— Только я тебе этого не говорила, — строго произнесла Лена.

Я понимающе кивнула. Кто ж такими секретами разбрасывается. Чего-чего, но болтушкой я никогда не была.

Лена вновь стала созерцать местный пейзаж. Хотя по-моему уже слишком темно что бы хоть что-то разглядеть. Я тоже опустила ноги в воду, переваривая полученную информацию.

— Лен, а он хоть Эльзу эту любит? — не удержалась я от вопроса.

— Не знаю, — пожала плечами девушка, — Раньше любил. Она какая-то странная стала, после смерти дочери.

Бедные. Вот не дай бог такое кому пережить.

— Жалко, — прошептала я.

Лена тяжело вздохнула и поведала:

— Ты даже представляешь на сколько. Я жила у них, когда все это произошло. Софи хоть ему и не родная была, но Ян в ней души не чаял. Несчастный случай. Школьный автобус перевернулся. Они ехали в летний лагерь. Эльза едва оправилась.

Странно вот так слушать трагические подробности из чужой жизни. Словно подглядываешь в замочную скважину и узнаешь нечто, что кардинально меняет отношение к человеку. Не сладкая, однако, жизнь у нашего немца. Невольно есть чему посочувствовать. Хотя кто его под венец тянул с миллионершей? Захотелось красивой жизни? Или это любовь вопреки наличию несметных богатств? Как в сказке. Прекрасная царевна и полцарства в придачу. И, конечно же, царевну он жаждет гораздо больше чем полцарства.

Поймала себя на мысли, что абсолютно цинично смотрю на жизнь. А как же настоящие чувства, что сметают любые преграды? Как же любовь до гробовой доски? Хотелось бы верить, но я такой еще, ни разу не встречала. Хотя, погодите-ка! Сед Сеня с баб Валей. Вот уж точно у кого чувства проверены полувековым сроком. Похоже, пора пересматривать жизненные позиции. Чем собственно я и собиралась завтра заняться.

Мысленно расположила по пунктикам основополагающие задачи. Итак, первое: прижать к стенке юриста и расколоть по поводу продажи колхоза. Сегодня так и быть пытать не буду. Зачем портить человеку вечер? Но уже в понедельник Андрюху ждет пыточная камера под названием кабинет Николавны. Кстати народ и вправду побаиваться меня стал. Уважают…

Второе и самое трудное: втереться к немцу в доверие. Будем вести разведывательную деятельность на территории захватчика. Прощупать противника на наличие слабых мест, что бы потом вести подрывную деятельность в конкретном направлении.

Третье и самое приятное: сосватать Лену. Пожалуй, и самое опасное из всех мероприятий. Потому и стоит следующим пунктом после «втереться в доверие».

Четвертое и самое веселое. Припахать Луганского починить крышу на сарае с курами. А то течет. Шифер как решето стал. А у кого-то проценты натекли по кредиту желаний.

Пятое и самое важное. Срыв сделки и полнейшая дискредитация высшего руководства, в случае невыполнения пункта второго.

Вроде бы ничего не забыла. Ах, да!

Шестое и самое грандиозное. Достать Васька до трясучки, что бы он и думать забыл о всяких рыжих особах с круглой попой.

Пока я витала в облаках, рыба уже пожарилась. За нами отправили юриста. Он заботливо укутал Елену Васильевну в полотенце. Мне же его кинули через плечо, не удостоив и взглядом. Я не в обиде. Радуюсь за них и немножечко завидую. Повезло Ленке. Хороший Андрей парень. Твердости в характере не хватает. Но ей иного не надо. Чтобы сюсюкал с утра до ночи.

Рыба была божественна. Под тихий треск костра мы пьяные от еды, свежего воздуха и, конечно же, вина, затянули с баб Валей русскую народную. Слова я знала плохо, но все, же старалась. Старушка пела красиво. Голос у нее, несмотря на преклонный возраст, был чистым и сильным. И если на первой песне я подпевала, то на второй стала просто сидеть и слушать со всеми. Откинулась на плед, рассматривая яркие созвездия и поняла что несмотря ни на что счастлива. А все остальное это мелочи жизни.

На следующий день я решила устроить себе трудотерапию. Проснулась с утра пораньше отдохнувшая, посвежевшая. Приняла «бодрящий» душ и, вооружившись подручными средствами, пошла в сад. План работы был прост: собрать малину, прополоть палисадник, а вечером полить помидоры и огурцы.

Заросли малины нашлись быстро. Сначала я обирала по краю. Собираю, собираю, а в чашке не прибавляется. А все потому, что не могу не удержаться, не отправив очередную горсть себе в рот. Ягода была крупная, сочная, ароматная. Сто лет не ела ничего вкуснее.

И вот когда я в очередной раз увлеченно слизывала с запястья сок, мне показалось какое-то едва уловимое движение поблизости. Обернулась. Интуиция не подвела. Неподалеку стоял Васек в своей рабочей униформе — шорты и футболка.

— Вот ты где, — произнес он, — Весь сад облазил, пока отыскал в этих зарослях. Привет.

Обрадовалась ли я его появлению? И, да и нет одновременно. С одной стороны мне приятно, что он с утра пораньше примчался и теперь смотрит с видом раскаявшегося грешника. Но с другой — не вписывался он как-то в планы сегодняшней трудотерапии. Устраивать разборки и портить себе настроение я была не намерена. Но и спускать с рук Ваську его поведение тоже не желала. Посему глубоко вздохнула и грубо буркнула себе по нос: