7 июля 1807 года был заключён Тильзитский мир, очередная коалиция прекратила своё существование.

Сидя в небольшой комнате дома, расположенного в пригороде Тильзита, я подсчитывал наши потери. Большой кровью обернулся этот поход для отряда Багратиона. Почти треть личного состава потеряли ранеными и убитыми, несколько сотен, по всей видимости, попали в плен. Все шестифунтовые пушки потеряны, часть разбита, а остальные брошены. Двенадцатифунтовки удалось эвакуировать, но боеприпасов к ним, всего по десятку выстрелов на ствол. Минометы вывезти удалось все, неповреждёнными остались всего двенадцать, остальные требовали серьёзного ремонта. Мины тоже вывезли, почти все. Двадцать ящиков пришлось поджечь в здании перед мостом. Взрыв был мощным, я надеялся, что удалось кого-то из французских вояк зацепить, и похоронить под развалинами дома.

Занёс последние данные в «Журнал боевых действий отряда». Я начал его писать в самом начале похода. Зачем? А, чтобы в мирное время можно было провести анализ действий подразделений, найти ошибки в организации обороны и наступления. Полученный опыт, использовать в дальнейшем.

Состояние всей армии я не знал, но думал, что картина выглядит удручающей. Русская армия понесла ужасающие потери в живой силе и пушках. В очередной раз «корсиканец» показал своё нестандартное мышление, и умение правильно руководить войсками.

За этим занятием меня застал князь.

— Считаешь? — поинтересовался князь. — Да и без точных цифр видно, побил нас Наполеон сильно. Чтобы отвлечь тебя от мрачных дум сообщаю, меня представили к ордену Святого ГеоргияІІстепени, а тебя к ордену Святого ВладимираІІ степени. Вернёмся в Санкт-Петербург, приведёшь войска в порядок, дам тебе отпуск. Навестишь свою невесту.

— Спасибо, ваше высокопревосходительство. Давно я не видел Софию.

— Тебе хоть есть к кому ехать. Тебя ждут. А меня, — Багратион резко махнул рукой, и отвернулся к окну.

— Вас, что никто не ждёт?

— Ну, да, ты же все время в войсках, — с грустью сказал генерал, — светские сплетни до тебя не доходят. — Никто не ждёт генерала Багратиона дома. Его дом опустел, когда мы с тобой бились ещё в прошлом походе. Это грустная история. Я её никому не рассказывал, но понимаешь, душа у меня болит, устал я в себе все это носить.

— Можете мне довериться. Сказанное вами в этих стенах, останется достоянием нас двоих.

— Если помнишь, возвращение из Итальянского похода для нас не было триумфальным. Покойный император ПавелI, сильно ненавидел генералиссимуса Суворова и его соратников. Скажу тебе, откровенно, меня, среди многих офицеров, Суворов выделял особенно, считал, что я умею грамотно руководить войсками и смогу сделать карьеру за короткое время. Считал меня Александр Васильевич, своим последователем и учеником. Это обстоятельство, не понравилась самодержцу российскому. Ему хотелось меня как-то унизить, или хотя бы вывести из себя. Поэтому он мне сосватал в жены, очаровательное создание — графиню Екатерину Павловну Скваровскую. Представляешь, мне, далеко не красавцу, милую, юную и обворожительную фею. Я не посмел ослушаться императора, ведь был прямой приказ жениться. Никакой любви и близости между нами не было. Жена не питала ко мне даже уважения. Она получила моё имя, и ей этого достаточно. Чем дальше, тем становилось хуже. Я постоянно находился на службе и в походах, а жёнушка, тем временем занялась греховными делами. Не стал я опускаться до дуэлей с любовниками жены, просто крепко с ней поругался, и предложил сделать выбор. Она его сделала. Два года назад, собрала вещички, и укатила в Европу. Были сведения, что она остановилась в Вене, закрутила роман с представителем императорской фамилии. Якобы даже родила от него дочь. Мне же на прощание оставила письмо, в котором сообщала, что считает себя свободной от уз брака. С большим трудом, мне удалось добиться у представителей церкви, признание нашего брака несостоятельным. Стал я одновременно вдовцом и неженатым. Представляешь, каким было моё душевное состояние? Отвратительным, я стал злым и немного жестоким.

Перед самым походом в Пруссию, я получил письмо от сестры императора — Великой княжны Екатерины Павловны. Эта юная особа, если верить её письму, влюбилась в меня, и желает связать наши судьбы вместе! Переписка держится в тайне, от её брата. Сам понимаешь, представитель августейшей фамилии не может вступить в брак с кем-либо без разрешения императора. Такое разрешение АлександрI, вряд ли даст. И вот теперь я в замешательстве. По слухам Екатерина Павловна самая решительная и деятельная девушка из всех сестёр императора. Она всегда добивается своего. АлександрIочень любит сестру и уважает её Не знаю, как мне поступить. Оттолкнуть сестру самодержца, и попробовать делать вид, что ничего не было, я не могу, совесть не позволит. И обнадёживать девушку, успешным разрешением наших отношений, тоже невозможно. Можно навлечь на нас обоюдный гнев императора.

— Давайте, ваше высокопревосходительство, не будем делать поспешных выводов, и предпринимать опрометчивые шаги. Вернёмся в Санкт-Петербург, постараемся прояснить ситуацию, может, все не так сложно, как вы себе представляете. Не войдя в воду, не узнаешь, как она холодна, говорят мудрецы.

— Не успокаивай меня. Я и так себе места не нахожу. Но, в принципе, твое предложение мне кажется разумным. Может, действительно, не стоит торопиться? Давай пока оставим дела сердечные на потом. Ты мне говорил, что подготовил, какие-то бумаги по совершенствованию организации войск.

— На основании Устава, Артикула и Экзерции от 1804 года, я разработал: «Боевой устав пехоты». «Боевой устав артиллерии», «Устав гарнизонной и караульной службы». Постарался в этих документах воплотить наиболее рациональные, с моей точки зрения, способы организации и боевого применения войск. Ведь, если рассуждать здраво, то выпущенные ранее документы, не что иное, как переписывание старых, без учёта опыта войн с французами, турками и другими нашими противниками. Вооружение и тактика войск, претерпели изменения, а мы пытаемся использовать приёмы управления давно минувших дней. Наполеон уже показал нам, где имеем слабые места. Надо срочно принимать меры, пока не поздно.

— Думаешь, от этих бумаг будет польза?

— Превеликая. Правильно научим солдата воевать, чётко обозначим его место на поле боя. Офицеры более тщательно будут готовить оборону или наступление. Меньше будет неразберихи.

— Почему про конницу ничего не написал?

— Сей вид войск знаю слабо, не могу объективно рассуждать о нем.

— Хорошо, я твои измышления покажу в Генеральном штабе. Ничего определённо обещать не могу. Сам знаешь, там заседают великие и опытные мужи. Когда они рассмотрят твое творение, я не знаю. Лучше готовь распоряжения. Мы через неделю, убываем, к местам постоянного расквартирования.