— Пока ничего не случилось, но там баба Яга и девица Янина буйствуют, — сообщила птица.

— Это ж кто их так расстроил, что они гневаться изволят? — шутила я.

— Да после обеда намечены переговоры с царем-батюшкой Жданом Годиновичем, бабульки изрядно нервничают, — корректно пояснил ворон.

— А причина их нервозного состояния сформулирована? — я тоже старалась подчеркнуть свое воспитание.

— Царь покушение на Елисея по тарелочке с голубой каемочкой видел. Сегодня спозаранку проинформировал, что если бы не ты, то царевич бы утоп. Три отборных богатыря и две родных бабки смотрели на это и только глазами хлопали. Требовал к обеду найти виновного и пред царские очи явить, — докладывал пернатый сотрудник.

— Чудно! — резюмировала я и, перевернувшись на левый бок, любовалась на сопящего сынишку.

— Так что ж ты лежишь? — возмутился чернявый. — Он же и тебя спрашивать будет.

— Пусть спрашивает, я по нему тоже соскучилась, — настроение было отличное, несмотря на раннее утро.

— И не страшно тебе? — Щур был настроен скептически.

— Страшно, я ведь в одном замке с Кощеем Бессмертным вторую ночь живу, — отшутилась я, затем повернулась к птице и спросила: — А как думаешь, в остальном мне есть чего опасаться? — я хитро прищурилась и не сводила глаз с пернатого.

Ворон, переступая с ноги на ногу, задумался над моим вопросом.

— Я так понимаю, ты уже все знаешь? — догадалась я.

Щур на это лишь каркнул.

— И что ты мне посоветуешь? — а что, Щур — товарищ немолодой, мудрый, может, интересную идею подскажет? В моем случае не стоит отказываться от любой помощи.

— Э нет, девонька, сама думай, а то вдруг после моих слов Кощей посчитает, что злодея не ты нашла, а премудрый ворон Щур, и не вернет тебя домой, потом сама плакать будешь и меня во всем винить, — на этом чернявенький взмахнул крылами и улетел в открытое окно.

И этот убег! Мотиватор премудрый! Какой теперь сон и нега, если в голове одна мысль звенит набатом: «искать злодея, иначе Кощей домой не отправит!». Поэтому бодро вскочила с перинки, умылась, одела жёлтенькое платье с воротником-лодочкой. Синяки с горла прошли, можно и что-то разумно-открытое одеть. Ванятка тоже был при параде, и мы отправились завтракать. В сопровождении боевого охранения мы вошли в столовую, мои коллеги были уже там: мужская половина насупленно-серьезная, женская — расстроенно-нервозная.

— Всем доброе утро! — поприветствовала я своих боевых товарищей.

Мне ответил нестройный хор голосов.

— Машенька, — подлетели ко мне воспарившие из расстройства опытные интриганки. — С тобой царь-батюшка говорить желает.

— Я тоже буду рада поздороваться с Жданом Годиновичем!

— А с ним здороваться необязательно, — влезла в разговор молоденькая пенсионерка. — Он от тебя отчета требует.

Яга шикнула на свою румяную сестрицу, на что та только обиженно фыркнула.

— Почему же от меня отчетов ждать, если разлюбезный государь самолично назначил главным в нашем боевом подразделении воеводу Святояра, вот ему ответ перед царем и держать, — вежливо перевела я стрелки на ближнего.

Боярин зло сверкнул на меня глазами:

— Мария Васильевна, Вы, что ж, испугались, коли за моей широкой спиной решили спрятаться?

Пугаться я сейчас начну, когда Бессмертный на завтрак явится, и у меня опять кусок в горло не полезет, а вот самомнения, тебе воевода, не занимать.

— Не спрятаться, а распределить обязанности на каждую боевую единицу нашего подразделения. Я вчера Вашего, царский воевода, подопечного — царевича Елисея от смерти спасла, Вы сегодня перед его отцом будете оправдываться в своей бесполезности. Разрешаю Вам принять от него благодарность в мой адрес, — величественно ответила я.

— Машенька, — встрепенулась Яга. — А где Иста?

Все взгляды были устремлены на Ванятку, проверяли отсутствие девочки.

— Дома с мамой, — спокойно ответила я.

— Как? Когда? — Яга была в шоке.

— Я не знаю, каким образом Кощей ее домой вчера отправил, — пожав плечами, пояснила я, подходя к столу.

— Твоя работа? — ко мне подскочила Янина и больно вцепилась в руку.

Мда, молодость отвратительно влияет на ее характер, так и тянет повоспитывать.

— Янина, девочка ты наша неразумная, в столь юном возрасте уже память тебя подводит? Забыла, что я колдовать не умею? Руку отпусти, а то уши оборву, — процедила я.

Малолетка отскочила от меня, как ошпаренная, и стала дергать сестру, жалуясь на меня: