— Убирайся.

Потом мужчина исчез. Только голубоватый туман быстро таял, а бывший воспитанник князя всё так же сидел посреди дороги. Стояла безлунная ночь, на дороге безлюдно, и юный маг позволил слезам прочерчивать дорожки по его покрытым пылью щекам — увидеть, как плачет лорд Эрлинг, тут было просто некому.

Уже начинало светать, когда бесцельно бредущий по пыльному тракту мальчишка услышал цокот копыт. Он обернулся без особенного любопытства — юный маг слишком устал. Как морально, так и физически. Но когда всадник приблизился, Северин остановился и вопросительно уставился на него.

— Наконец-то я вас догнал, молодой человек, — с явным неудовольствием ворчал Генрих Зальц, спешиваясь. — Терпеть не могу ездить верхом. — Адепт ничего не ответил. — Возьмите, — секретарь князя Элизобарры протянул юноше пухлую папку. — Северин послушно взял. — Это документы на ваши земли как лорда Эрлинга и лорда-вампира Отрона, — сообщил господин Зальц. — Вы ещё слишком молоды, чтобы официально вступить во владение даже человеческим наследством, но князь недвусмысленно заявил, что ноги вашей больше не будет в его доме. А я не так часто путешествую. Внутри, — секретарь указал на папку, — вы найдёте также доверенность, позволяющую вам пользоваться своим именным счётом в гномьем банке ещё до достижения соответствующего возраста. Так, что ещё… а, что касается недвижимости. Замок Отрон был срыт до основания по приказу короля Вариона. Но замок Эрлинг вполне пригоден для жилья… особенно, кхм, для мага… правда, он пустует уже несколько десятков лет. Но всё же это лучше, чем ничего.

— Спасибо, — хриплым безжизненным голосом отозвался парнишка.

— Вы очень разозлили его, молодой человек, — с оттенком сочувствия произнёс секретарь. — Право же, вам очень повезло, что князь не загрыз вас на месте. Дочь — смысл его жизни.

— Я уже понял, — тем же безжизненным тоном произнёс молодой маг.

— Не вешайте нос, юноша, — попытался подбодрить его Генрих. — Садитесь на коня, езжайте в город…

— На коня? — переспросил Северин. — А как же вы?

— О, обо мне не беспокойтесь, — улыбнулся секретарь главы клана Вампиров, надевая на средний палец массивный перстень. — Я же сказал, что не выношу верховой езды.

Он повернул кольцо и тут же исчез.

Северин вздохнул и подошёл к жеребцу. Это оказался тот самый — серый… Его любимец. Горько усмехнувшись, мальчишка уткнулся лицом в крутую шею животного и прошептал:

— Очень великодушно, Эйзенхиэль… очень…

Влад открыл глаза и закашлялся: в рот набился какой-то мусор, песок. Он что, пытался загрызть горгулью? Вольнонаёмный чародей коротко рассмеялся над самим собой. Но тут же затих. Кажется, пара рёбер сломана. А может, и не пара. И ещё надо выбраться из-под этой… туши. Судя по незначительности магической энергии, успевшей восстановиться, без сознания он провалялся недолго. Надо вставать и убираться отсюда. Уж слишком подозрительно это всё…

Принимая заказ на нефритового голема, господин Хашшем, конечно, отдавал себе отчёт в том, что просто не будет. Проклятые твари созданы специально для борьбы с магами и по неуязвимости к соответствующим воздействиям уступают разве что чёрным драконам. Не очень проворные, они, однако же, обладают огромной физической силой, что делает одичавшего голема реальной угрозой для окружающих. Влад понадеялся на тяжёлый двуручный меч, которым научился владеть уже вполне сносно, и несоизмеримую с человеческой физическую силу вампира. Мягкий камень поддавался цвергскому оружию сравнительно легко, однако в беломраморных развалинах, где затаилось чудовище, охотника поджидал ещё один сюрприз. Даже два. Горгульи. Как они сюда попали? Совершенно не их ареал обитания. Тёмные, резко очерченные тела никак не вписывались в мягкие линии портика. И чародей заметил их вовремя… вот только к магии эти твари немногим уязвимее големов.

Скрипнув зубами, Влад попытался выскользнуть из-под придавившего его груза. Но не преуспел. Поднявшееся светило немилосердно припекало черноволосую макушку вампира, причиняя дополнительные страдания. Когда долгие и мучительные попытки раскачать мёртвую горгулью, наконец, увенчались успехом, Влад совершенно выбился из сил. Всё тело болело, магия восстанавливалась едва заметно — большая часть уходила на вялую регенерацию и сопротивление солнечным лучам, часть резерва оттягивала не себя элементарная маскировочная аура. Надо уносить отсюда ноги, пока…

— Сам справился? Как славно! — говоривший ничем не выделялся среди группы других, одетых в одинаковые балахоны. Но по тону лорд Элизобарра безошибочно определил в нём главаря, привыкшего командовать. А ещё вольнонаёмный чародей по достоинству оценил уровень собратьев по мастерству. И не оказал даже попытки сопротивления, пока его связывали заговорёнными верёвками.

Каменный мешок, в который бросили пленника, Владу даже понравился. Вампир с удовольствием растянулся на прохладном полу и безмятежно задремал. Пленный маг не видел особенных причин для беспокойства: раз не убили сразу, что-то таинственным похитителям от него нужно. И скорее даже не от него, а от господина Хашшема. Что ж, любопытно будет узнать, что именно. А пока не дурно отдохнуть в таком уютном месте. Тем более что верёвки, бережно, хотя и надёжно, стягивавшие его запястья, блокировали только применение заклинаний, беспрепятственно позволяя естественному магическому фону пополнять опустошённый резерв.

Влад, не обладавший внутренним хронометром, не смог бы сказать точно, сколько времени проспал. Однако подозревал, что долго, ибо не только прекрасно отдохнул, но и успел изрядно проголодаться. А переговоры вести с ним никто не торопился. Прождав ещё несколько времени, господин Хашшем начал колотить сапогом в дверь. Без всякого видимого эффекта.

— Не хотите — как хотите, — пожал плечами пленник и небрежным движением разорвал путы — заговорена верёвка была отменно, но по механической прочности значительно уступала той, которой в своё время вольнонаёмного чародея одарила атаманша разбойников. Шуметь Владу не хотелось, а потому запор камеры он аккуратно вскрыл с помощью заклинания, мимоходом отметив беспечность тюремщиков, не удосужившихся усилить обычный замок при помощи магического. Причина такого легкомыслия обнаружилась достаточно скоро — не успел пленник пересечь открывшийся за дверью коридор, как навстречу ему вывалилось сразу несколько давешних любителей балахонов.