Мысль была одна: «Отказывается, так тоже можно. Но лучше бы я этого никогда не видела».

Я не пуританка, но чрезмерное обилие и натуралистичность вызвали ожидаемую тошноту и брезгливость. Кажется, у меня культурный шок. А может, они — семейка извращенцев? Мало ли, настолько богатые люди часто пресыщены и ищут особых развлечений. И я — лишь очередная глупая овца на алтаре разврата. Поэтому Рон не тронул меня, когда спали. И сюда привел морально подготовить.

Страх морозной змейкой скользнул вдоль спины. Я застыла, лихорадочно соображая, как поскорее незаметно сбежать отсюда.

— Эли, ты в порядке? — Рон обеспокоенно заглядывал мне в глаза. — Освальду дарят знакомые и друзья, зная, что он собирает разные диковины. Грых, не зря мама не пускала сюда Рича до восемнадцати лет. Ты же психиатр, тебе всякое рассказывают.

— Воды… — прохрипела я, с трудом отводя глаза, от какого- то божества, ухитряющегося порадовать своим многоч… образием аж трех подруг зараз.

Окончательно пришла в себя на палубе, сидя на плетеном диванчике с бокалом холодного лимонада в руке.

— Милая, ты как? — Рон поглаживал мою руку, участливо заглядывая в глаза.

— Было очень… познавательно… Спасибо, — я попыталась улыбнуться. Муж отшатнулся. Видимо с улыбкой не очень получилось.

— Прости, я не думал, что ты впечатлительная, как девственница, — виновато промямлил брюнет.

На Рона я не сердилась. Он же не знает, что все мои познания в деле любви чисто теоретические, благодаря Медицинской Академии, а до практики так и не дошло. В мои двадцать девять такое положение вещей считается странным. Но таковы реалии жизни. С ашранцами и не могло получиться. Еще в школе мне дали понять, кто я для большинства мужчин. А землян подходящих так и не встретилось. Данное Тариэлю обещание вообще снимало проблему.

— У меня для тебя хорошая новость, — начал он бодро.

— Как! Еще одна! Я не переживу! — я поперхнулась и дернулась встать, чтобы дать деру. Мало ли какие у них еще сюрпризы для впечатлительных гостей.

Муж отвернулся, глядя на океан. Обиделся, понимаю, хотел как лучше. Эксклюзив показал, а я раскисла и не оценила.

— Рон, я не сержусь, немного в шоке, — погладила по плечу. — Не ожидала. Казалось, в «Лувр» попала. Все так сказочно, как во дворце! И вдруг… это.

— А в «Лувре» такого нет? — еще дуясь, буркнул Рон.

— Такого точно нет, — примирительно чмокнула в щеку. — Так какая у тебя новость?

— Вечером состоится небольшой прием в нашу честь. Будут только свои.

— Замечательно. И мне очень приятно. Я благодарна за такое отношение. Одна крохотная проблема, у меня нет платья, — вздохнула я, озвучив извечную проблему всех женщин.

— Зато у тебя есть я, — с самодовольным видом заявил Рон, дружески похлопав меня по плечу.

— И как мне тебя приспособить? — с сомнением оглядела супруга.

— Я заказал готовое. И его уже доставили, — щелкнув перед моим носом пальцами, встал, взяв за руку, потянул за собой. — Пойдем мерять.

Повернув в уже знакомый коридор, ведущий к нашей каюте, я удивилась:

— Рон, а где все? Почему кроме стюардов никого не видно?

— Освальд всех предупредил, чтобы нас не беспокоили. Мы же заняты ответственным делом, — муженек приобнял меня за талию.

— Что же это за ответственное дело? — я подозрительно покосилась в его сторону.

— Наследника делаем, — подмигнул мне Рон.

— Так мы же не делаем. И я еще не решила, хочу ли ребенка сейчас, — притормозила от неожиданности и возмущения.

Рон остановился, сурово глянул на притихшую меня.

— На положительный ответ даю срок до вечера.

— Но я…

— Эли, имей сострадание. У деда Оливера слабое сердце, а он так хочет увидеть правнука. Мама давно готова стать бабушкой, очки купила, втайне от всех чепчики учится вязать. Рич, став дядей поймет, что уже не самый младший, ему не все позволено и остепенится… — шутливым тоном выговаривал мне муж.

Интересно, почему так срочно понадобился ребенок? Неужели муженек дозрел до отцовства? Или статус обязывает? Или хочется брата превзойти? Или снова тайна вроде причины нашей скоропалительной женитьбы?

— А ты, Рон? Ты хочешь? — я даже на цыпочки встала, вглядываясь в его лицо, стараясь распознать за шутливой маской, настоящие чувства.

Рон притянул к себе за талию, наклонился, будто собирался поцеловать и выдохнул в губы:

— Не знаю, как дети… но сам процесс…