– Мне знакомо это чувство, - сказал отец.
– Что ж, больше мы не побеспокоим твою семью.

– Попытайся понять, - прошептал голос.
– У меня ничего нет - и все же мне есть, что терять.

В соседней комнате послышалась возня: из-за занавески вышел сутулый мужчина с лысой макушкой; не глядя на Сантара, он направился к выходу. Следом за ним показался отец. Сантар притворился, что не подслушивал разговор, а отец сделал вид, что поверил ему.

– Иди сюда, - махнул он рукой.

Соседняя комната оказалась еще меньше, чем первая. Большую часть пространства занимала лавка, застеленная выцветшим красным покрывалом. Сантар присел и взял протянутый ему кусок хлеба. Пока он жевал, отец рассказывал дальнейший план действий.

– Прошлой ночью Ягван должен был подготовить нам путь в Старый город. В полночь мы вместе с ним перейдем внутреннюю стену и направимся к Храмовой башне. Задача Ягвана - прикрывать наш тыл. Мы же с тобой должны будем отыскать одну вещь.

– Какую?
– загорелся Сантар: подумать только, Храмовая башня!

– Гляди-ка, - отец вытащил из сумки скрученный в свиток листок.

На бумаге был изображен круглый штамп с резным узором из переплетенных колец - символом Первохрама.

– Что это?
– спросил Сантар.

– Это удостоверяющая печать Верховного жреца, - объяснил отец.
– Ее хранят в центральных покоях для приемов, которые расположены на первом этаже Храмовой башни.

Сантар вгляделся в рисунок: он знал, что такой узор изображается на храмовых стягах. И что необычного в этой печати?

– Это для Отшельника?
– спросил он про между прочим.

– При чем тут колдун?
– поморщился отец.
– Печать нужна старейшинам.

Сантар видел, что отец говорит правду, но лучше бы он солгал! Его неведение означало одно: старейшины не рассказали о сделке с Отшельником - возможно, потому, что знали, как сильно отец ненавидит магов.

– А зачем она им?
– не удержался Сантар.

– Какая тебе разница?
– вздохнул отец.
– Главное, что это твое задание!

– Не знал, что мы просто выполняем приказы, - нахохлился Сантар.

– Не приказы, а просьбы, - раздраженно поправил отец.
– Каждый из нас делает то, что ему по силам. Думаешь, ты бы на месте старейшин справился лучше?

Сантар оттянул ворот - его бросило в жар. В самом деле, зачем он спорит?

– Все еще носишь эту безделушку?
– спросил вдруг отец.

Досадливо поморщившись, Сантар спрятал обратно кожаный шнурок с прозрачным камнем, случайно выскользнувший из-за пазухи.

***

К вечеру Сантар задался вопросом: если стены окраинных кварталов призваны скрывать позорное уродство, то какую же красоту прячут за стеной Старого города?

– Когда-то Эндрос был оплотом свободы Обозримых земель, - сказал отец.
– Каждый мог заявить свое право на слово и выступить на Форуме перед собранием знати и простого народа. Но после восстания назаров, когда разъяренная зачистками толпа челяди залила Форум кровью, Старый город закрыли для простолюдинов. Голосовать им тоже запретили, и вся власть постепенно сосредоточилась в руках аристократов. Теперь право публичного слова на Форуме может заявить только член правящей семьи одного из двенадцати родов-основателей, но даже они не просили этого права уже много лет... Ты голоден?

Пока отец покупал еду, Сантар с любопытством разглядывал издали выстроенный на стене караул.

– Внутренняя стража, - пояснил отец, протягивая ему скрученную жгутом лепешку.
– Они охраняют только Старый город.

– Их набирают из благородных?
– спросил Сантар, вгрызаясь в горячий хлеб; внутри была начинка из мяса, которого тот никогда прежде не пробовал.

– Баранина, - пояснил отец.

– А это?
– спросил Сантар, отрывая блестящую черную ягоду от увесистой кисти и жмурясь от удовольствия - сладкая!

– Это виноград, - хмыкнул отец.
– Благородные?.. Нет, конечно! Сыновья зажиточных горожан, выходцы из купеческих родов... Впрочем, простолюдинам в стражу путь закрыт.

Сантар крутил головой, стараясь ничего не упустить. Он видел нечто, абсолютно отличающееся от его прежней жизни: высокие дома в несколько этажей, разбитые на маленькие квартиры; школы для неблагородных и огромные общественные бани; парки с аккуратными аллеями и фонтанами; мосты, возведенные над искусственными каналами; Торговую площадь, самую, наверное, огромную в мире, где было так много народу, что Сантару оттоптали обе ноги, а голова закружилась от запахов пряностей и вин.