Шрифт:
Сказав это, парень густо покраснел. Влад из вежливости сделал вид, что ничего не расслышал.
Когда флаер взмыл вверх, а Трофим разлил коньяк по бокалам, бывший полицейский недовольно спросил:
— Почему Мэри с нами? Мы же хотели наедине поговорить. И вообще, куда мы летим?
— Да никуда. Просто катаемся. Автопилот выставлен на случайный маршрут без конечной точки. А Мэри ничего не пишет без моего ведома. И никуда не отправляет без разрешения. Она — могила.
— Серьёзно? — удивился Кондратенко. — Разве такое возможно?
— Конечно. Я же объяснял — это наша разработка, для личного пользования. Мэри, объясни.
— С удовольствием, — сидевшая до этого неподвижно «девушка» словно ожила. — Первоначально любой робот, включая управителей, представляет собой замкнутую систему. И лишь на предпоследней стадии производства его подсоединяют к Сети. При моём создании эта фаза пропущена.
— Надо же, не знал о таких нюансах робототехники. Слушай, Мэри, — оживился Влад, — а эту, предпоследнюю стадию, можно как-нибудь откатить?
— На данный момент у меня нет такой информации, — прекрасное личико выглядело огорчённым. — Но если хотите, могу провести исследования.
— Вот и займись, — вмешался Трофим, — пока мы разговаривать будем.
— Может, поделишься, как ты докатился до совершеннолетия?
— С этого и хотел начать.
Трофим открыл небольшой холодильник, стоявший между сиденьями, и достал блюдце:
— Лимончик, Владислав Александрович?
Глава 21
Элеонора прошла мимо, даже не удостоив Трофима взглядом и, обдав кузена ароматом сладких духов, исчезла за дверью.
Парень вздохнул и поёрзал, устраиваясь поудобней. В конце коридора появилась троюродная бабушка в длинной шёлковой тунике, которую под руку вёл андроид мужественного вида.
Родственники шли в зал совещаний мимо кресла, и каждый мог высказать своё мнение «глупому мальчишке». Он уже прослушал с десяток упрёков, поёжился под несколькими гневно полыхающими взглядами и улыбнулся в ответ на пару робких улыбок, которыми одаривали в основном младшие.
Своеобразный воспитательный момент. Последний шанс воззвать к совести без официальной беседы. Трофим покорно ждал вызова в кабинет, игнорируя многочисленных Гороховых.
Троюродная бабушка успела доковылять до двери. Трофим отвлечённо подумал, что её девичья фигура и молодое лицо на фоне дряхлой походки выглядят жутко. Но старушка упрямо отказывалась от титанового заменителя скелета, ожидая, когда же научный отдел научится выращивать костную ткань из стволовых клеток. Пока разработки были на начальной стадии.
Робот открыл тяжёлую дверь, и женщина, прежде чем зайти, высокомерно процедила, не глядя на парня:
— Одумайся, юноша. Такого ещё не было. Кровь не вода, не стоит ссориться с теми, кто заботится о твоём благополучии.
Трофим не стал спорить и напоминать, что родной брат Горохова-старшего пятьдесят четыре года назад тоже добился статуса совершеннолетнего. Правда, прожил после этого недолго — погиб, изучая затонувшие города. И вообще, фраза «такого ещё не было», мягко говоря, не верна — за последнее десятилетие четверо вышли из-под опеки семьи.
Прибежали восьмилетние сёстры. Девочки забрались к брату на колени и жарко зашептали:
— А ты знаешь, что папа ругался с нашей мамой вчера вечером?
— Они так кричали! Мама назвала тебя идиотом…
— А папа ответил, что в семье сейчас только один идиот, точнее, идиотка — она!
— А твоя мама всё утро сегодня плакала, вот!
— Если тебе разрешат стать взрослым, ты больше не будешь с нами играть, да?
— Он и так взрослый, дура! Он станет со-вер-шенно-летним! И мы никогда больше не увидимся!
— Почему не увидимся? — улыбнулся парень. — Я просто перееду в другой дом. Но в гости буду заходить, или вы ко мне. И играть будем, как же я без вас?
Близнецы восторженно взвизгнули, оставили на щеках брата мокрые поцелуи и в сопровождении робоняни побежали в кабинет.
Парень задумался о наследниках империи и понял, что шанс остаться со всеми в хороших отношениях всё-таки есть. Молодёжи много, а значит, потеря для семейного клана невелика. Например, у отца было три жены. Первая родила четверых, и, получив развод, осталась членом семьи. Вторая выносила шестерых, включая Трофима, самого младшего. Она тоже жила здесь.