Много раз поднимался вопрос о воссоздании амфитеатра в «рабочем», не разрушенном виде, но в итоге все соглашались с тем, что объекты необходимо сохранять такими, какими они были в момент ухода под воду. Ларисе нравилось сюда приходить — она всякий раз поражалась, как далёкие, примитивные предки без единого робота создали такое великолепие. Величие чувствовалось в каждом камне, в каждом крошащемся кирпиче, в арках, переходах и лестницах. Правда, девушка не слишком интересовалась непосредственно самой историей постройки. И даже не была уверена в родине Колизея, постоянно путая Италию, Испанию и Исландию.

Здесь всегда было многолюдно — школьники и студенты, пенсионеры, простые любители истории, профессионалы, изучающие прошлое человечества — все гуляли по «историческому наследию» поодиночке или небольшими группами. Лара, будучи на смотровой площадке над центральной частью, отошла чуть в сторонку от основных скоплений людей, оперлась руками о невысокие перила и включила опознавание френдзоны.

Подруга нашлась сразу. Она даже не сменила оболочку — так и прибежала в Колизей целительницей Инсерт. Кое-кто из посетителей заинтересованно косился на практически обнажённого перса, но Яна не реагировала, а напряжённо вглядывалась в виртуальную толпу. Девушки увидели друг друга практически одновременно.

— Хорошо, — вздохнула Яна, — раз тебя это так волнует, перенесу встречу куда-нибудь в другое место. Правда, не уверена, что он согласится.

— Почему? Зачем вам встречаться именно в нашей квартире?

— Понимаешь, он на самом деле не очень привык к реалу. Кафе для него — большой стресс. А в его квартире ремонт, он стесняется. Да и баллов эти все прогулки стоят… Я хотела что-нибудь приготовить вкусное. Получилось бы мило и недорого.

— Тоже мне, стеснительный нашёлся, — фыркнула Самохина. — Зовёт девушку на свидание и даже не думает, как и где его провести. Когда это знаменательное событие?

— В субботу.

— Давай так. Ты с ним поговори и предложи альтернативу. Если…

Обзорная площадка вдруг исчезла, и подруги полетели вниз. Вместе с ними рухнуло ещё с десяток таких же «счастливчиков». Никто не кричал и не стонал — в музее не предусматривалась натуралистичность болевых ощущений.

Монолитное на первый взгляд строение замерцало и заискрилось, текстуры потеряли чёткость, детализация исчезла. Некоторые стены превратились в нагромождение кубиков.

Над амфитеатром пронёсся ровный голос:

— Уважаемые посетители, сохраняйте спокойствие. Колизей находится в отдельной ячейке, поэтому область неполадок дальше не распространится. Вы можете воспользоваться стандартным выходом в личное меню или экстренным отключением. Баллы, потраченные за вход, вернутся на ваш счёт. Спасибо за понимание и удачного дня.

Впрочем, никто меню не воспользовался. Люди торопливо выходили в офлайн не слишком приятным, но самым быстрым способом — каждый хотел удостовериться в собственной безопасности. Музейная локация стремительно пустела.

Лариса медлила — ждала, пока исчезнет Яна. Она вообще всегда старалась оттянуть собственное отключение, потому что до безумия боялась того, что выходить будет некуда, точнее, не в кого. А заодно контролировала состояние друзей и близких, находящихся рядом.

— Янка, не тупи. Давай быстрее, я сразу за тобой.

Но подруга не реагировала. Она сидела на потерявшей чёткость земле, закрыв глаза.

— Ну? Ты чего? Боишься, что сразу побежишь на кухню и испортишь себе диету? Не волнуйся, там шаром покати.

Яна открыла глаза, посмотрела на Самохину и еле слышно прошептала:

— Я не могу выйти.

— Что?!

Целительница завизжала:

— Ларочка, я не могу выйти!

Лариса почувствовала, как паника накрывает с головой. Она попыталась схватить подругу за плечо, но не успела — Инсерт ярко вспыхнула и исчезла. Всхлипнув, Самохина мысленно проговорила кодовое слово и, не обращая внимания на подкатившую тошноту, которая всегда сопровождала экстренный выход, открыла глаза, торопливо вытащила штекер из разъёма, вскочила с кресла и побежала в соседнюю комнату.

И закричала, увидев подругу.

Когда-то здесь находился популярный курорт. Его давно поглотило море, и лишь несколько высоток, словно рукотворные айсберги, выглядывали из воды. Влад не рискнул приближаться к зданиям ближе, чем на километр — бывшее человеческое жильё облюбовали морские обитатели, и не все из них были мирными.

Рыбацкая платформа, которую Кондратенко взял напрокат, мягко покачивалась на волнах — бывший следователь отключил антигравитационную подушку, потому что не хотел зря тратить энергию. В конце концов, он удалился от берега на приличное расстояние, чтобы минимизировать возможность встречи со следящими устройствами, и нужно было оставить запас в батарее на дорогу назад.