— Так я и думал.

Он понял, что я солгала. И понял, что именно стоит за моей ложью. И я ничего не могла сделать. Как только я представила, как расстроится Кевин, во мне вспыхнула паника. Ведь я прикрывала его. Он рассчитывал на меня, а я только что выложила все парню, который, по-видимому, был его соперником, или врагом, или типа того. Ну, или был братом его врага, или соперника, или типа того. Кевин всегда с кем-нибудь враждовал.

Хотя раньше моего сводного брата хотели поколотить только обиженные бойфренды из других школ. Судя по всему, какое-то чувство самосохранения у Кевина все же имелось, раз он не покушался на девушек, парни которых учились у нас. Вообще, если подумать, он всегда заводил себе только таких друзей, которые были сильней и крупнее его самого. Он несколько раз попадал в серьезные передряги, но в последний момент появлялись его приятели, и драка внезапно сходила на нет. Либо парень отступал, либо Кевин сбегал.

— Ха.

— Что «ха»? — спросил Мудак.

— А? — Я оглянулась и увидела, что он опять за мной наблюдает.

А затем увидела и остальное. Мы уже подъехали к общежитию, и он припарковался напротив главного входа.

— Да так, ничего. Спасибо, что подвез. — Я взялась за ремень, но он поймал меня за руку.

— Подожди минуту.

О, господи. Я сглотнула. От его прикосновения меня пронзил трепет. Татуировка-змея оказалась прямо передо мной, очень близко, и я отпрянула. Что это было? Но затем Кейден заговорил, и я попыталась сосредоточиться. Все остальные чувства и эмоции, которые он вызывал, должны быть отброшены. Далеко. Очень, очень далеко.

— Что? — спросила я.

Он сокрушенно покачал головой. Потом поднял руки, словно сдаваясь, и демонстративно откинулся на спинку сиденья.

— Я не причиню тебе вред. Просто хочу поговорить о твоем сводном брате.

Я покраснела. Он подвез меня. И знал, что я солгала о Кевине. Как минимум я должна была его выслушать. Я отпустила дверную ручку.

— Ладно.

— Ладно?

Я кивнула.

— Ладно. — И добавила, отведя взгляд: — Я знаю, что ты не собирался вредить мне.

Он помолчал, рассматривая меня. Я снова чуть не покраснела. Я больше не смотрела на него, но чувствовала на себе его пристальный взгляд. Он вел себя так, словно я была диким животным, только и ждущим возможности убежать. Но я не была такой. У меня оставались рамки приличий, хоть я и выставляла себя идиоткой. Вина за это лежала на нем. Это из-за него я вела себя, словно нервная, взбесившаяся летучая мышь. С другими я не была такой. Я была нормальной, вменяемой. Черт, я была почти скучной.

Но не с Кейденом, который, как мне начинало казаться, может, и не был таким уж плохим. Он больше не вел себя как мудак и, может, не вел себя так и в нашу первую встречу. Это я повела себя странно, а он просто спросил, что со мной.

Будь на его месте девчонка, я бы и не подумала обижаться. Но на его месте был он, представитель мужского пола — сильный, мускулистый, красивый, самоуверенный… и впридачу офигеть какой властный. Эта властность исходила от него волнами — очень сексуальными и притягательными, — и… и я поверить не могла, что у меня в голове крутятся такие вот мысли.

Мой взгляд дернулся вверх, к нему.

— Так что ты собирался спросить? — По моей шее пополз вероломный горячий румянец. Я молилась, чтобы он не перешел на лицо.

Его тон смягчился.

— Почему ты покрываешь своего сводного брата?

— Который заодно и твой «брат»?

Он не ответил, только сжал челюсти.

— Я не могу ничего сказать. — Ничего из того, что ты хочешь услышать. — Назовем это семейной преданностью?

— То есть, ты все-таки покрываешь его?

Я задержала дыхание.

— В чем?

Кейден чуть наклонился вперед.

— Он был тогда с Мэгги?

Меня проверяли. Он не был уверен наверняка. Осознав это, я сжала губы и, не собираясь себя подставлять, снова взялась за ручку дверцы.

— В общем… спасибо, что подвез. Это было очень мило с твоей стороны.

— Подожди.

Открыв дверцу, я выкарабкалась наружу. Захлопнула ее и, обойдя машину, двинулась к общежитию.

Кейден, опустив стекло, крикнул мне вслед:

— Он того не стоит!

Я была уже в нескольких шагах от него, но остановилась и обернулась.

Его глаза впились в мои.

— Уж не знаю, в чем причина твоей преданности ему, но он это чувство не разделяет. — В его заявлении не было ни сомнений, ни вопросов. Ничего, кроме железобетонной уверенности.

Поднялся ветер, и моя кожа покрылась мурашками.

— О чем ты?

Кейден завел «лендровер».

— Он бы не стал прикрывать тебя. Такие, как он, никогда этого не делают.