— Вот ластик только, — с готовностью отвечает сын.

— Подходящее меню. Ну-ка подойди сюда… э… как тебя? Кис-кис… тега-тега…

Мгновение, и ластик исчез между зубами. Зебра фыркнула, чихнула, но проглотила гостинец.

— Видал, какое животное?! Учись, брат, как надо себя вести.

Вдруг папаша Капитонов замечает щиток с надписью: «Животных кормить строго воспрещается! За нарушение штраф».

Капитонов, ухватив за руку сына, быстро шагает прочь.

— Папа, — вспоминает Капитонов-младший, — а на ластике-то вырезаны моя фамилия и номер школы.

— Вот ты всегда так!.. Я же говорил тебе, зря нигде не расписывайся! Безответственная ты личность!

Капитонов-старший в ужасе: а вдруг зебра не переварит резинку и околеет? Подходит к служителю зоопарка и ласково спрашивает:

— А крокодилы у вас есть?

— У нас все есть, товарищ посетитель.

— А скажите, сколько стоит зебра?

— Желаете купить?

— Да нет, это я для интересу…

— Ну, смотрите, а то по знакомству могу уступить. По нонешним ценам тысячи две потянет.

У Капитонова подкосились ноги. Настроение безнадежно испорчено.

— Ах, черт возьми! И надо же было мне пойти на экскурсию! Нет, в следующий раз топай со школой. Пусть учителя за все отвечают.

Расталкивая толпу, выбирается на улицу. Дома в своем портфеле сын обнаруживает ластик со своими биографическими данными.

— Папочка, вот, оказывается, мой… Видишь: «Петя Капитонов. Школа № 7».

— А зебре мы что скормили?

— Резинку соседа по парте, Кольки Смирнова. Я ее по ошибке унес домой.

— Уф! Смирнова, значит?.. Кольки, значит?.. А адрес на нем есть? Ну, тогда все в порядке… Эх, и морока с этим внешкольным воспитанием!

Папаша Капитонов обрел былое спокойствие духа.

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

К этому дню я готовился весь год. По временам отрываясь от диссертации, я обдумывал тезисы предстоящей беседы с женой. Мне приходилось слышать, что в такие дни наивные мужья пытаются флакончиком духов или шоколадным набором «Пьяная вишня» оградить себя на год вперед от супружеских конфликтов. Но я поступил куда более целеустремленно.

Утром, едва забрезжило солнце, я разбудил Машу и сказал, что в такой день не следовало бы долго спать. Маша растроганно поблагодарила за заботу и отправилась на кухню варить кофе. Я последовал за ней и, стараясь не мешать приготовлению завтрака, начал подготовленную беседу.

— Маша! — начал я значительно. — Итак, сегодня — день твоего рождения. Задумывалась ли ты над тем, какое место он занимает в ряду календарных дат? Мне кажется, что ты не осознаешь его значения в общественно-историческом аспекте.

— Минуточку, — сказала Маша, — я только покормлю Татьянку и отправлю ее в школу.

— Хорошо, — согласился я, — но не очень задерживайся.

Я подсчитал, что жена тратит на сборы дочери слишком много времени, отрывая от нашей беседы драгоценные минуты. Наконец Маша появилась в моем кабинете.

— Коля, — сказала она, — через несколько минут мне надо идти на службу.

— Если ты не будешь отвлекаться по пустякам, я вполне успею изложить предмет. Итак, рассмотрим твой день рождения с исторической точки зрения. Возьмем для начала ранний кайнозой. Что мы видим в эту покрытую тайной эпоху? Мы видим исчезновение динозавров и наступление ледников… Несколько позже мы примечаем появление косматых питекантропов и низколобых неандертальцев… Могли ли они оценить роль женщины в деле очеловечивания обезьяны? Нет, не могли. Ограниченное мироощущение не позволяло им понять, что именно женским индивидуумам принадлежала ведущая роль в воспитании мужчин как наиболее совершенной субстанции…

— Коля, — сказала жена, — надеюсь, ты не рассердишься, если я побегу на службу. Заверни мне бутерброд, я не успела позавтракать.

Я остался один, терзаясь мыслью, что не успел сообщить Маше ряд важных сведений. Мне не терпелось ей доказать, что каждая минута этого дня дорога, и я позвонил Маше на службу.

— Дорогая, — сказал я в трубку.

— Милый, — сказала Маша, — я тронута и с нетерпением жду вечера…

— А зачем? — удивился я. — Зачем ждать вечера? Я готов продолжить нашу беседу и сейчас… Если коснуться античности, то она считается колыбелью человеческой культуры. А кого мы обычно видим у колыбели? Разумеется, женщину. А какую? В данном случае — протестующую против того, что не было принято отмечать день рождения женщин… Возьмем хотя бы образ Медеи, на пьесу о которой я давно собираюсь тебя повести… Типичный протест стихийных женских страстей!..

— Прости, пожалуйста, — сказала жена, — но меня уже зовут. Прошу тебя, купи к чаю торт. Я пригласила в гости Костиковских.

Я был обескуражен. При чем тут Костиковские и какой-то торт?! Я позвонил им по телефону и сказал, что нас вечером не будет. Кажется, они обрадовались моему сообщению…

После ужина, приготовленного умелой рукой Маши, я выключил телевизор, по которому передавался какой-то неуместный концерт, и решил продолжить беседу.

— Мне хотелось бы еще напомнить, — сказал я, — о положении женщины в эпоху раннего средневековья. Многочисленные хроники свидетельствуют о том, что женщина не могла отмечать день своего рождения, так как испытывала тройной гнет: семейный, социальный и религиозный. Что такое семейный гнет?