"Ишь ты, наверно, ругаются, что курятины у нас в деревне не нашли!" - подумал Ваня.

Посмотрел на горшок и усмехнулся: "И не знают, что рядом свеженькая сметанка..." И тут мелькнула у него такая мысль, что даже под сердцем похолодело:

"Эх, была не была... А ну-ка, попробую! Хоть они и хитры, а не хитрей нашего деда!"

И он выкатился из погреба, держа обеими руками заветный горшок.

Бесстрашно подошел к немцам.

Фашисты насторожились, двое вскочили и уставились на него в упор:

– Маленький партизан?

А Ваня улыбнулся и, протягивая вперед горшок, дружелюбно так сказал:

– А я вам сметанки принес. Во, непочатый горшок... Смотри-ка!

Немцы переглянулись.

Один подошел. Заглянул в горшок. Что-то сказал своим. Потом достал раскладную ложку, зацепил сметану и сунул Ване в рот.

Ваня проглотил и замотал головой:

– Не, не отравлена. Сметана - гут морген!
– И даже облизнулся.

Немцы одобрительно засмеялись. Забрали горшок и начали раскладывать по своим котелкам: всем поровну, начальнику больше всех. Мальчик не соврал: сметана хороша была.

А Ваня быстро освоился.

Подошел к танку, похлопал по пыльным бокам и похвалил:

– Гут ваша танка, гут машина... Как его зовут? "Тигра"?

Немцы довольны, что он их машину хвалит. Посмеиваются.

– Я, я, - говорят, - тигер кениг...

А Ванюша заглядывает в дуло пушки. Танк стоит в яме, и его головастая пушка почти лежит на песчаном бугре. Так что нос в нее сунуть можно.

Покосившись на немцев, которые едят сметану, Ваня осторожно берет горсть песку, засовывает руку в самую пасть орудия. Из нее жаром пышет: еще не остыла после выстрелов.

Быстро разжал Ваня ладонь и отдернул руку. Гладит пушку, как будто любуется.

А сам думает: "Это тебе в нос табачку, чихать не прочихать... Однако маловато. Ведь это не то что дедушкино ружье - это большая пушка".

Еще раз прошелся вокруг танка. Еще раз похвалил:

– Гут "тигр", гут машина...

И, видя, что немцы сметаной увлеклись и ничего не замечают, взял да еще одну горстку песку таким же манером подсыпал.

И только успел это сделать, как грянул новый бой. На дорогу вышел грозный советский танк. Идет прямо грудью вперед. Ничего не боится. С ходу выстрелил и первым снарядом угодил в пустую яму, откуда вражеский "тигр" успел уползти.

Немцы бросились к своему танку. Забрались в него, запрятались и давай орудийную башню поворачивать, на наш танк пушку наводить...

Ваня нырнул в погреб. В щелку выглядывает, а у самого сердце бьется, словно выскочить хочет.

"Неужели фашисты подобьют наш танк? Неужели ихней пушке и песок нипочем?"

Вот немцы приладились, нацелились - да как выстрелят! Такой грохот и дребезг раздался, что Ваня на дно погреба упал.

Когда вылез обратно и выглянул - смотрит: стоит "тигр" на прежнем месте, а пушки у него нет. Полствола оторвало. Дым из него идет. А фашистские танкисты открыли люк, выскакивают из него, бегут в разные стороны. Орут и руками за глаза хватаются.

"Вот так, с песочком! Вот так, с песочком! Здорово вас прочистило!"

Ваня выскочил и кричит;

– Дед, смотри, что получилось, "тигру" капут!

Дед вылез - глазам своим не верит: у танка пушка с завитушками... Отчего это у нее так ствол разодрало?

И тут в деревню, как буря, ворвался советский танк. У брошенного "тигра" остановился.

Выходят наши танкисты и оглядываются.

– Ага, - говорит один, - вот он, зверюга, готов, испекся... Прямо в пушку ему попали.

– Странно...
– говорит другой.
– Вот туда мы стреляли, а вот сюда попали!

– Может, вы и не попали, - вмешался Ваня.

– Как так - не попали? А кто же ему пушку разворотил?

– А это он сам подбился-разбился.

– Ну да, сами танки не разбиваются: это не игрушки.

– А если в пушку песку насыпать?

– Ну, от песка любую пушку разорвет.

– Вот ее и разорвало.

– Откуда же песок-то взялся?

– А это я немного насыпал, - признался Ваня.

– Он, он, - подтвердил дед, - озорник! Он и мне однажды в ружье песку насыпал.

Расхохотались наши танкисты, подхватили Ванюшу и давай качать.

Мальчишке раз десять пришлось рассказывать все сначала и подъехавшим артиллеристам, и подоспевшим пехотинцам, и жителям деревни, прибежавшим из лесу приветствовать своих освободителей.

Он так увлекся, что и не заметил, как вернулась из лесу его мать. Она ему всегда строго-настрого наказывала, чтобы он без спросу в погреб не лазил, молоком не распоряжался и сметану не трогал. А Ваня тут рассказывал, как обманул немцев на сметане.