– Внутри высоты - крепость, - шептал ему командир на ухо.
– Из глубоких амбразур в нашу сторону направлены пушки... Вся местность вокруг простреливается... И надо же ему было в таком месте сесть... Ничья земля, - указал командир на замерзшее озеро, - с островов уползли даже мыши.

Суханов присмотрелся и вздрогнул:

– Самолет!

На льду озера как на ладони сидел самолет, слегка накренившись в одну сторону, словно озябший снегирь. Его тень лежала рядом с ним темным крестом.

Все вокруг было залито сильным лунным светом. Снег сиял и переливался синими огоньками.

Среди этой спокойной глади выделялись какие-то угловатые бугорки.

– А это что?

– Убитые лежат...

Командир подал Суханову бинокль.

– А вон - белая лошадь... Это фашисты пытались увезти самолет. Прорыли снежную траншею да и крались из-за островка. А лошадей, окрашенных в белый цвет, на поводу вели. Мы и ударили. Одна - копыта кверху. Сама белая, а копыта не покрашены. Хорошо видно... Очень трудно будет подкрасться... Уж лучше бы уничтожить его... Всего два выстрела вот из этого орудия.
– Командир погладил стальной белый надульник замаскированной пушки.

Мгновенно рядом выросли артиллеристы.

– Постойте, - прошептал Суханов, - у нас есть свой план. За Сухановым, как белые тени, ходили всюду два разведчика. Они откинули марлевые забрала, и он видел то темное лицо одного, то заиндевевшие усы другого.

– Ночь светла... цыган лошадь не украдет, а вы самолет думаете утащить... Да разве это можно!

– Можно, но трудно, - вздохнул усатый.

– Трудно, но можно, - добавил смуглолицый.

– Конечно, попытка не пытка, - согласился пехотный командир и пообещал поддержать огнем.

Договорились, что пехотинцы помогут разведчикам миновать передний край и обойти минированные поля.

У разведчиков оказались при себе бинокли, и они долго молча осматривали окрестность.

Смотрел в сильный командирский бинокль и Суханов.

На озере, открытом всем ветрам, стоял одинокий самолет. На него глядело множество глаз с той и с другой стороны. На него были наведены стволы пушек. Стоило показаться около него людям, стоило самолету пошевелиться, - вихри огня и железа смели бы и людей и самолет, как сор.

И все-таки Суханов надеялся его украсть.

Разведчики прониклись его желанием. Они обрядили Суханова в белый халат, взятый у кого-то из товарищей, глубоко надвинули ему на глаза стальную каску, выкрашенную в белый цвет.

Они научили моториста, как лучше ползти, как затаиваться, как объясняться знаками. Спросили, вытерпит ли он, не крикнет ли, если ранят, не простужен ли он, не бывает ли у него кашля. Они узнали, как его зовут, и сказали свои имена. Усатый оказался Петром Петровичем Веселовым, а смуглолицый носил фамилию Дежнев.

Наконец все было готово, и разведчики поползли.

Долго ползли.

Суханов потерял ощущение времени, словно и оно остановилось в ожидании.

Разведчики ползли все медленней, подолгу затаиваясь и прислушиваясь. Они держали путь на маленький островок, покрытый несколькими елками, находившийся недалеко от самолета.

Вдруг раздался шепот Дежнева:

– Стой! Тсс...

Суханов увидел перед собой рыжий носок унта, торчавший из снега.

Сердце его замерло, это была знакомая обувь...

...Сколько раз поддерживал он этот носок, помогая летчику забираться в кабину самолета. Суханов онемело смотрел, как разведчики, навалившись на Горюнова, зажимают ему рог ладонями.

Он чуть не закричал, не в силах понять, что это значит. А через минуту моторист и летчик лежали обнявшись и жарко шептались:

– Как же ты уцелел?

– И сам не знаю...

Суханов увидел, что лицо летчика черно от масла.

– Пуля пробила маслопровод?
– спросил он шепотом.

Горюнов кивнул головой.

Разведчики лежали рядом, посасывая снег и прислушиваясь, не ползет ли кто с той стороны.

Среди ночи от Балтики подул сырой ветер. Набежало облако и закрыло луну. Посыпался густой снег и на какие-то минуты скрыл и лес и озеро.

За первым снежным облаком набежало второе.

– Жора, - прошептал Горюнов, - если бы починить маслопроводку и завести мотор, я бы смог отрулить за большой остров, а там взлететь...

– Если бы самолет затащить хоть на этот островок, мы бы его замаскировали белым пологом и ветвями, - прошептал Суханов.