– Ваша карта?..

– «ВИЗА карт блё», – гостья – молодая (29 лет), ухоженная женщина в дорожном костюме протянула свою карту. Рыжие кудри её были уложены модно, но строго.

– Мадам, меня зовут Максим Фёдоров… Я в любой момент готов прийти вам на помощь, дать совет, проконсультировать…

– Спасибо! – сказала мадам Хаслунд-Дашкова.

– Дядя Костя! – позвал администратор Максим.

Из служебной двери появился пожилой усатый служащий в расшитой золотом и бисером (стиль «ориенталь») бархатной униформе. Таких слуг для путешественников англичане называют «грумами». А если бы усатый дядя Костя был украшен ещё и пёстрым тюрбаном или чалмой, а на ногах у него были бы синие шёлковые шальвары и чувяки с загнутыми носами, то можно было бы сказать, что гостиница SLONIK надёжно охраняется воинственным племенем «сикхов»…

… – «Людовик Четырнадцатый», – сказал молодой администратор пожилому «груму».

Дядя Костя взял портплед французской гостьи.

– Это всё? – спросил он по-русски. – Другого багажа нет?

– Нет… Остальное недалеко, осталось на корабле… – тоже по-русски ответила приехавшая. – Четыре дня подождёт. Хочется пожить на суше, не качаясь…

И она в сопровождении «грума» дяди Кости исчезла в лифте… …Теперь на стойке появился американский паспорт.

– Гуд морнинг, мистер Хаслунд! – тотчас же перешёл на английский приветливый администратор Максим.

– Хаслунд-Кречевский… – чётко поправил его новый приезжий.

Строгий парусиновый пиджак облегал его высокую фигуру, фланелевые брюки, галстук-бабочка.

– Ваш номер – семнадцать… У вас оплачено… «Всё включено». Вот ваша ключ-карта и бейджик симпозиума… Вы – муж и жена? – полюбопытствовал молодой бородач за стойкой. – Можем предоставить семейный номер… Но с доплатой.

– Мы брат и сестра… – без тени улыбки ответил поджарый, спортивного вида (36 лет) мистер Хаслунд-Кречевский. Получив пластиковый жетон, он взял подмышку свою единственную поклажу – заплечную сумку-рюкзак… И начал подниматься по лестнице.

Как это часто бывает в небольших частных гостиницах, бельэтаж был устлан коврами. На одной из дверей – торговый знак HOTEL «SLONIK». Рядом стояла крупная пёстрая фигура индийского слона из папье-маше – символ отеля. Если кто-то проходил мимо него, слон приветливо качал лопоухой головой с хоботом.

Одна из дверей была приоткрыта. В просторном кабинете «хай-тек» перед мониторами локальных камер наблюдения сидела хозяйка гостиницы – уже известная пятидесятилетняя Светлана Евгеньевна.

Кто давно её знал, тот бы подтвердил, насколько она всегда была энергичной, любопытной, инициативной. В данный момент она прижимала плечом к уху модный айфон. Пила кофе… Рядом стояла рюмка с ликёром «Бейлис».

Через приоткрытую дверь ей было видно, как по коридору проходили вновь приехавшие гости международного симпозиума.

Госпожа Хаслунд-Дашкова вошла в свои апартаменты. Балдахин над постелью, золочёная мебель, картины в тяжёлых рамах на стенах, антикварный таз с фаянсовым кувшином на мраморном туалетном столе, плотные портьеры на двух окнах, полумрак.

Новая гостья раздвинула портьеры. Стало светло. За окнами – громада «Принцессы Грейс».

Смеясь, вновь приехавшая вышла в коридор гостиницы, позвала:

– Антон!.. Ты где? – заморская гостья вдруг перешла на русский.

…Угрюмый Антон стоял в двери тесного, обитого пластмассовыми панелями спального места, где за голубой пластиковой занавеской угадывалась душевая.

– Я вижу, хорош этот ваш симпозиум… Оставался бы на пароходике…

Бросалась в глаза очевидная разница в оплате этих двух апартаментов – роскошь за «наличку», скудость казённой оплаты.

– Дом с привидениями должен стоить дороже, как сказал кто-то из англичан, – рассмеялась сестра.

Настроение американца было явно испорчено.

– Вспомни, Антон, невзгоды в Гарварде…

– Катерина, звони матери, – прервал ее Антон.

– Пойдём в мой замок Синей Бороды… – позвала она брата и по пути в свой номер начала звонить по мобильнику.

Зазвучали сигналы из телефона – один, другой, третий… * * *

…Где-то далеко от гостиницы откликнулся гаджет в белом блестящем корпусе, в нём зазвенела ответная реакция – четвёртый, пятый…

…Это был лежавший на кухонном столе рядом с кофейником мобильник, на экранчике которого появилось имя «Катя»…

P. S.

Мы ещё часто будем использовать этот «монтажный» приём в нашем повествовании, ибо вы читаете не просто «повесть», а «киноповесть».

Наша надежда – это когда-нибудь вам показать, как всё происходило, а вам увидеть.

– Ну что?.. Как мать? – спросил Антон, стоя посреди средневековой роскоши.

– Не отвечает… Я же вчера с ней разговаривала… Странно.