Шрифт:
В глубине ущелья, как и прошлой ночью, раздался противный пронзительный вой, и Рита поневоле приникла к Георгию, ища защиты.
Он расценил это как ответный порыв и резко, не сдерживаясь больше, привлек Риту к себе. Обветренным губам стало больно от нетерпеливого поцелуя.
Оказывается, она неосознанно ждала этого момента…
Оказывается, ее тело жаждало его прикосновений…
И пускай его ласки причиняли боль. Ее было так сладко терпеть…
Куда подевалась его ласковая нежность? Наверное, пещерный человек так выплескивал свои необузданные инстинкты…
Хлипкие стены палатки ходили ходуном, спальник сбился в сторону, и сосновые иглы впились в только что вылеченную спину.
И у Риты против воли вырвался короткий, почти звериный вскрик.
Достойное дополнение к ночной какофонии ущелья…
Мучитель!
Рита прижала его к себе.
Наконец-то он опять в ее власти… Или она в его? Сейчас это уже неважно…
Он укутал Риту в оба спальника, заботливо затянул до подбородка замок, превратив ее в толстый неповоротливый кокон, а сам скорчился рядом, на голых иголках.
Дрожь прекратилась, теперь было ужасно жарко. Колючий шерстяной свитер Георгия покалывал тело.
Рита застонала и открыла глаза.
— Спи, спи… — он тут же приподнялся рядом на локте. — Пить хочешь?
— Нет.
Честно говоря, ей хотелось в туалет… Но кругом такая пугающая чернота… Она в жизни не выйдет больше одна на ночную поляну!
Рита осторожно выпутала из кокона руку и потянула вниз замок верхнего спальника.
— Мне надо выйти… — Она нерешительно покосилась на него.
В темноте даже лица не видно.
— Зачем?
Вот кретин!
— Мне душно…
— Я открою полог.
— Мне надо сходить кое-куда…
— Куда?
Да он же опять принялся за свое!
Рита откинула полотнище входа и замерла, не решаясь шагнуть в темноту.
— А-а… — наконец протянул он. — Тебя проводить?
Интересно, как он это себе представляет? Ему просто доставляет удовольствие сознание того, что Рита испытывает унижение!
Георгий взял фонарик и выбрался из палатки.
— Ну, идем? В таких делах, если промедлишь, будет еще хуже…
Конечно, он насмехается!
Но Георгий включил фонарик, и Рита увидела, что его лицо совершенно серьезно.
Он крепко схватил ее за руку и, светя перед собой скачущим лучиком, повел ее в заросли кустарника.
— Я сама. — Рита забрала у него фонарик и сделала несколько шагов вперед.
Нет, хоть убей, она не в силах двинуться дальше.
Он подошел и опять взял фонарик.
— Я буду светить, а ты иди вдоль луча.
— А потом? — обиженно спросила Рита.
Ну что за дурацкое положение?!
— А потом я его выключу.
Рита настороженно покосилась на него. Нет, улыбка не обидная… скорее, ободряющая… Ну ладно, другого выхода нет…
Она осторожно, как по натянутому каналу, двинулась по светлой дорожке.
— Гаси!
В сгустившейся непроглядной тьме она бы умерла от страха, если бы не его голос, такой спокойный, такой… вселяющий уверенность…
— Уже все шакалы уснули, одни мы бродим по кустам. Кстати, ты видела, какая полная луна? Надо выйти к морю, она висит над ним, как апельсин…
— Включай.
И снова к ней протянулся спасительный луч фонарика.
…Они не пошли к морю. Предпочли вернуться в палатку, чтобы снова нетерпеливо сжать друг друга в объятиях.
Когда-то Рита представляла себе, лежа в своей роскошной спальне, что над ее головой драный цыганский шатер.
И вот он действительно укрывает их любовное логово от посторонних взглядов…
Да и кто их здесь может увидеть? Только шакалы да ночные птицы…
— Ты больше не сбежишь? — горячо шепнул в ухо Георгий, крепко прижимая к себе Риту.
— Посмотрим на твое поведение… — протянула она, наслаждаясь своей властью над ним.
— Имей в виду, я тебя никуда не отпущу…
«Не отпускай… Держи крепче… Ты нужен мне такой… сильный, ласковый… Прижми еще сильнее… Мы можем прийти к согласию, только слившись в одно нераздельное целое…»
Глава 9
РОБИНЗОН И ПЯТНИЦА
— Вставайте, граф, рассвет уже полощется… — весело сказал над ее ухом Георгий. — Вернее, графиня…