Остановил машину так же, как и тысячу раз до этого. Дослушал песню по радио до самого конца, пока не услышал голос диджея, пытавшегося что-то сказать, повернул ключ в замке зажигания, и радио умолкло. Взял сумку с пассажирского сиденья и вышел из машины. Захлопнув дверь привычным жестом, глубоко вдохнул свежий и прохладный воздух хвойного леса, растущего вокруг его дома. Длинные сосновые иголки и песок отозвались тихим шелестом под подошвами его ботинок. Усталость стала уходить постепенно, отдавая тело по миллиметру. Он пошел к дому по траве, а не по дорожке из камня, и ботинки стали мокрыми от капель дождя, прошедшего совсем недавно.

В окнах комнаты, где она пережидала то время, когда оставалась без него, горел неяркий свет.

Вошел в дом, оставил ключи и сумку в прихожей, прошел в гостиную и прилег на диван. Закрыл глаза. Решил отложить поцелуи и объятия, которые были их традицией, когда он приходил домой. Пять минут отдыха от долгой дороги. Пять минут…

Яркие, как фейерверк, вспышки боли взрывались в его голове после каждого удара ножом, который он чувствовал своим телом так, как будто хватал его руками, обрезая пальцы и ладони. Нож стремительно падал в него откуда-то сверху и вонзался в тело, царапая ребра и другие кости, разрезая мышцы и внутренние органы, встречающиеся холодному и безжалостному металлу на пути.

Он думал, что это сон. Страшный сон. Но все, что происходило, было реальностью.

Сначала мозг кричал от боли и ужаса, а тело пыталось сопротивляться. Позже стало нестерпимо плохо, и наступила слабость. Затем постепенно затих мозг, и подготовилась улетать душа. Совсем скоро и ее не осталось в его окровавленном теле.

Она сидела на огромной кухне и курила, пачкая кровью сигарету и свои, такие же яркие, как его кровь, губы. В сумерках кухни тусклый свет от окна падал искаженным квадратом на стол, где лежал нож в причудливом рисунке темно-красных капель и кровавых следов от пальцев ее рук. Глядя в окно и выдыхая дым сигареты, она погладила свободной рукой кошку, подошедшую к ней по краю мраморной столешницы.

– Я хотела сказать. Ты не слушал. Эти голоса. Они говорили мне…

Как-то очень быстро стемнело, а я еще так долго слушала Ольгу. Она и в вотсап-то пишет по двести сообщений в секунду и в каждом по одному-два слова, а тут мы у нее дома. Все, кранты! Я слово не могла вставить, сидела и слушала ее, как ее муж строит десять лет дачу, как дети выросли из ясельного возраста и бегают так, что она успевает их только около края детской площадки отлавливать и как ее родители постарели, плохо ходят и только гуляют по парку, который через дорогу.

Блин, еще дождь пошел, спасибо, дорогое небо! А я как знала и зонт не взяла. Сумка такая тяжелая. И зачем я только взяла с собой планшет? Ольга все равно не дала мне фотки показать, я только ее фотки и смотрела. Перевешу-ка я ее на другое плечо: на левом непривычно, хоть правое отдохнет. Надену капюшон, а то все волосы промокнут. Я, конечно, сделала хвост, но холодно, а мне еще на другой конец города ехать. И зачем я согласилась сюда приехать?

Ой, вот дорогу уже вижу, там должна быть совсем стёртая зебра, и потом остановка чуть подальше. Ага, вот она, фонари не светят совсем, темно и немного страшно. Хорошо, если за мной никто не идет, а то как-то совсем неуютный район. Посмотрю-ка я в сторонку как будто, а сама оглянусь. Нет, вроде бы сзади нет никаких подозрительных личностей. Фу! Вот она, зебра, машин вообще не видно. Ладно, побегу, автобус вон едет, надо успеть, а то я замерзла уже. Бегу.

– А-а-а-а-й! – я только успела крикнуть и вся сжалась. Дикий скрежет и визг тормозов. Какая-то черная тень резко приблизилась и больно ударила меня по ноге, блин, как больно-то!

Это была машина, черная какая-то, а из машины выскочил какой-то борец-здоровяк.

– Девушка, с вами все в порядке? Я вас не ушиб? Что? Нога? Все нормально?

– Мне на какой вопрос вам ответить, мужчина, а? На все сразу? Вы не видите, что зебра? Как больно-то, а!

– Давайте, я вас в больницу отвезу!

– Да не надо мне ни в какую больницу, вы меня еще угробите по дороге! И уберите, пожалуйста, руки, я сама нормально стою.

– Девушка, я должен убедиться, что с вами все в порядке.

– Вы меня еще обнимите. Вы, кстати, как так стремительно оказались здесь и почти меня сбили? И почему у вас фары не горят?

– Извините, пожалуйста, ради Бога! Дождь… Я думал о своем и не заметил, что стемнело, фонари еще не зажгли, а я ближний свет не включил, я сейчас включу, – и пошел в свою машину.

– А как вы вообще меня увидели в такой темноте? – спрашиваю, когда он вернулся.

– А я вас совсем не видел, видел только какое-то пятно яркое, это свечение и сподвигло меня на такое резкое торможение, если бы не оно…

– А-а-а, поняла. Это светоотражатель на сумке, это я ему должна спасибо сказать.

– Кому?

– Вот смотрите. Наклейку на сумке видите?

– Вижу.

– Это наклейка со светоотражателем, у нас такую не найдете. Дизайнерская штучка, в Голландии купила.