— Д-да, пройдите, пожалуйста, в кабинет для крупных сделок.

Мы прошли, куда показал нам купец. Значит, не он хозяин заведения, а наряд дорогой, поскольку много зарабатывает в этом милом магазинчике.

Мы вошли в просторное помещение, с двумя роскошными на вид диванами и несколькими креслами вокруг деревянного стола, глубокого красного цвета и орнаментной вырезкой. Мы с Алисой уселись на диван напротив стола и стали ждать. Спустя пару минут в комнату вошёл пожилой мужчина в той же одежде, что и торговец снизу, и сел напротив нас.

— Здравствуйте, молодой господин и госпожа. Я владелец данного магазина, Дон. Хочу попросить прощение за неучтивое поведение своего сына.

Я поднял руку, чтоб он не продолжал.

— Хорошо. Тогда перейдём к делу. Мой сын сказал, что вы желаете приобрести феникса. Не сочтите за грубость, но чтобы между нами не возникло недопонимания, вы же понимаете, что его цена восемь тысяч золотых?

Мы кивнули.

— Хорошо. Мой сын также сказал мне, что вы бы хотели расплатиться бриллиантами. Позволите взглянуть?

— Да, конечно.

Я открыл магическую сумку и достал оттуда мешочек. Увидев, как я засовываю руку в руку, у хозяина отпала челюсть чуть ли не буквально, но он быстро пришёл в себя. Я передал мешочек владельцу. Он высыпал камни на стол, протёр глаза и снова посмотрел на них: перед ним лежало несколько десятков розовых алмазов.

— Сколько у тебя ещё разных дорогих камней? — шёпотом спросила меня Алиса.

— Много, — ответил я ей и потрепал её по волосам.

Дон дрожащими руками проверял камни на подлинность. Длилось это примерно пятнадцати минут. Когда он закончил, я сказал.

— Выберите себе камни по стоимости феникса. Думаю… Шести будет достаточно.

Хозяин выбрал бриллианты и убрал к себе в кошель, потом собрал оставшиеся камни и вернул мне. Затем он похлопал в ладоши, и в комнату его сын внёс яйцо в капсуле. Хозяин как можно бережней взял яйцо в свои руки.

— Феникс уже готов родиться, нужно лишь влить манну в капсулу. Только она его сдерживает.

Дон передал нам капсулу. Затем сын отдал книгу своему отцу, и тот дал её нам:

— В этой книге написано, как ухаживать за птенцом феникса.

Я открыл книгу и не понял ни слова. Всё тот же непонятный мне язык. Думаю, надо купить букварь или что-нибудь в этом роде.

Выйдя на улицу, Алиса уже не могла сдерживать эмоции.

— Ха-ха-ха! Отлично, Анаун! Мы купили лучший подарок на свадьбу Анри и Вильяма!

Она прыгнула на меня и я подхватил её одной рукой. Затем обвила меня двумя руками, и тут мы поцеловались. Это длилось секунд десять, но мы не могли оторваться друг от друга, пока осознание происходящего не дошло до нас, из-за чего мы сразу отпрянули друг от друга. Алиса густо покраснела и не знала, что сказать, как и я. Похоже произошедшее было нами желанно…

— А-а-а-ааааа!!!!! Меня бесит этот город! — кричала, выплёскивая негодование, Ламия, бушуя в номере и едва ли сдерживая себя, чтобы не сломать мебель. — Ты видел, сколько здесь рабов?! Особенно из других рас! Три четвёртых из магической расы, остальные люди и другие, — говорила она, обращаясь к Максу.

— Ламия, погляжу ты сегодня сверхактивна, — сказал я, войдя в комнату.

— О, мастер, вы вернулись! — радостно воскликнула Ламия и её гнев на мгновение стих. Лишь на мгновение, ибо…

— Мастер, разрешите сжечь этот город до тла и освободить рабов!! Почему здесь так много рабов из магической расы!!

Видимо, её опять понесло. Да и Макс, лишь беспомощно пожал плечами, пересекаясь со мной взглядом.

— Успокойся. Я тебе уже объяснял, что даже убив хозяина, мы не освободим раба от метки.

После этих слов Ламия схватилась за грудь.

— Тогда освободите меня от этой метки!

— Чтобы ты бросилась убивать всех налево и направо?? Ты же просто умрёшь. Пока ты никого не слушаешь — это единственный способ удержать тебя от глупостей.

Ламия скорчила злобную гримасу и словно ненавидя весь мир, посмотрела на меня.

— Я понимаю твои чувства по поводу рабства, но некоторые эти люди были не способны прокормить себя или свою семью. Поэтому они и продали себя, чтобы дать себе или своим семьям шанс выжить. Это лучше свободной голодной смерти, ты не находишь?

— Но я себя в рабство не загоняла!! Меня насильно в него втянули! — закричала Ламия

— Да, насильственное рабство — это зло. Но сейчас мы бессильны что-либо изменить.